Св.Епифаний, епископ Кипрский, отец Церкви и известный писатель, живший в IV веке, имел случай и побуждения выразить свои взгляды на вопрос: кто такие были братья Господни, многократно упоминаемые в Новозаветном Писании, и обставить эти взгляды надлежащими объяснениями. Разумеется, нельзя думать, чтобы церковные писатели, между которыми было много ученых и тонко образованных, до IV века не держались определенных представлений по указанному вопросу. Как увидим ниже, дело было не так. Но тем не менее, мы поставляем св.Епифания на первом месте в числе исследователей вопроса, по той уважительной причине, что он первый взялся за серьезное и обстоятельное решение его, и решение это нашло, как думают некоторые ученые, широкое распространение в странах, принадлежавших к Восточной церкви.
Сначала этот писатель в интересах своего дела составил большое окружное послание, а потом, переработав его, внес его в виде большого отдела в обширное свое сочинение «О ересях» (Панарион). Отдел этот, занимая 78-е место в книге, называется «ересь 78-я».
Займемся анализом и критическим разбором указанного отдела в труде названного отца Церкви.
Ближайшим побуждением для него заняться вопросом послужило появление лжеучения антидикомарианитов. Объясним это странное название. По словопроизводству это название указывает на лиц, враждовавших (или споривших) против Марии, т.е. против Матери Господа Иисуса Христа. Сам Епифаний говорит об этих лжеучителях, что они «как бы имели вражду к Деве и желали унизить славу Ее». Судя по теперешнему тексту сочинения «О ересях», рассматриваемое лжеучение появилось в Аравии (гл.1-2); но по разъяснению современных нам ученых, вместо слова Аравия нужно читать — Агария; а эта страна прежде находилась в Босфорском царстве на Азовском море, а теперь входит в состав Российского государства. Лжеучение антидикомарианитов в указанном сочинении считается проникшим в Аравию из Фракии (где теперь Константинополь), но от этой страны очень близко до Агарии (по морю), но очень далеко до Аравии.[1]
Антидикомарианиты, которых св.отец называет отступниками от здравого учения, формулировали свой еретический взгляд так: Мария после рождения (предполагается, сверхъестественного) Христа сожительствовала с мужем, т.е. Иосифом; от этого-то брачного союза и родились те братья и сестры Его, о которых упоминается в евангельских книгах (гл.1:7). К утешению истинно православных христиан, заметим, что таких «отступников от здравого учения» и в IV веке было очень мало,[2] а впоследствии и совсем не стало в Восточной церкви. Можно предполагать, что лжеучение представляло, так сказать, пережиток и видоизменение одного древнего воззрения, создавшегося в одной иудео-христианской секте известной под именем евионитов. Приверженцы этой секты утверждали, что Сам Иисус Христос есть плод брачного сочетания Иосифа и Марии;[3] и само собой понятно, что эти же сектанты очень просто объясняли и происхождение братьев Господних. Правда, секта эта в IV веке уже не существовала, но корень ее мог породить ту ересь, которую с такой энергией опровергает св.Епифаний. Какими аргументами подтверждала свой взгляд эта ересь, отчасти это видно из тех опровержений, которыми так обилен рассматриваемый отдел сочинения нашего св.отца.
Опровержения св.отца распадаются на два вида: в одном разъясняется, что Мария, Мать Господа, не была и не могла находиться в действительном браке с Иосифом, хотя и именуется его женой; в другом делается попытка точно раскрыть, кто называется братьями Господними в евангельских и прочих новозаветных книгах.
Опровержения первого рода можно свести к следующим положениям. Иосиф «взял Марию не для того, чтобы пользоваться ею, а, напротив, она вверена ему была для охранения ее девства». Притом, оба они, Иосиф и Мария, были во всем праведны. Услышав же, что зачавшееся в Ней есть от Св.Духа, после такого устроения Божия он уже не дерзнул бы покуситься на то, чтобы пользоваться сосудом, удостоившимся вместить Того, Которого небо и земля не вмещают, по преизбытку славы Его. Если и ныне девы во имя Христа непрерывно стараются о том, чтобы пребывать в совершенстве, чистоте и воздержании, то не тем ли более были благочестивы Иосиф и Мария, все слагающая в сердце Своем (Лк.2:19)? Возможно ли, продолжает св.отец, чтобы Иосиф, видевший ангелов, сопровождавших рождение Христа и воспевавших: «Слава в вышних Богу», встречавший пастырей, приходивших в вертеп на поклонение божественному Младенцу, дерзнул бы нанести оскорбление и поношение св.телу, в которое вселился Бог? (гл. 8 и 15). Св.Епифаний затем настаивает на мысли, что из Св.Писания нельзя выводить ни того, что Мария имела детей кроме Иисуса Христа, ни того, чтобы Иосиф в период жизни Спасителя рождал детей. «Пусть еретики прямо докажут нам, что после рождения Христа Мария родила еще каких-либо детей». И если бы это было так, эти последние были бы веровавшими в Мессию, чего не было с теми так называемыми братьями, о которых говорится в Писании (Ин.7:5). С другой стороны, и о Иосифе в рассматриваемом отношении Св.Писание хранит молчание. «Ни откуда мы не слышали, чтобы в течение времени от Рождества Христова и до Его крестной смерти Иосиф произвел детей» (гл.9-10). Далее, св.Епифаний придает немалое значение тому обстоятельству, что в доме Иосифа воспитался Иаков, брат Господень — и пребыл во всю жизнь девственником; если же домашние его показывали такое любомудрие, то тем более мы должны приписывать воздержность и дух целомудрия самому хозяину дома (гл.14). Наконец, св.отец делает следующее возражение против учения антидикомарианитов: «Когда Спаситель висел на кресте, Господь, обратившись, как сказано в Евангелии, увидел ученика, которого Он любил, и сказал ему относительно Марии: Се мать твоя, а ей: Се сын твой (Ин.19:26-27). Если бы у Марии были дети, — замечает ученый епископ, — и если бы был у Нее муж, то на каком основании Иисус передал бы Марию Иоанну, а Иоанна Марии? Евангелие еще говорит: И с этого времени он взял Ее к себе. А если бы Она имела мужа, имела дом, детей, тогда и удалилась бы Она восвояси, а не к чужому» (гл.10).
Из дальнейших рассуждений св.Епифания открывается, что опровергаемые им антидикомарианиты для доказательства своего лжеучения хотели пользоваться некоторыми изречениями, встречающимися в Евангелии от Матфея. Так, эти лжеучителя обращали внимание на слова: Роди (Мария) сына Своего первенца, и не знаяше ея (Иосиф) (1:25). Здесь эти люди упирали на слово «первенца», понятно, потому, что первенец предполагает существование других детей, за ним последовавших. Разумеется, благочестивый критик не оставляет подобной хулы без замечаний. Обращаясь к читателю, он говорит: «Не смущайся, ибо не сказано, что Мария родила первенца своего,[4] а сказано, что роди Сына Своего. Потому что изречением: Сына Своегоозначается рождение Его от Нее по плоти, и к наименованию "первенца" не прибавлено слово: своего, чтобы кто не подумал, что Она имела родить еще кого другого». «И если бы Мария родила еще, кроме Христа, то надлежало бы здесь назвать имена и братьев Его» (гл.17). Затем, нет сомнения, что еретики, в своих интересах, придавали большое значение выражению: Не знаяше ея (Иосиф), дондеже роди Сына. Здесь они думали найти подтверждение своей мысли, что было время, когда Иосиф стал действительным мужем Марии. Св.Епифаний, разбирая эту аргументацию еретиков, соглашается, что настало такое время, когда Иосиф познал Марию; но как понимать это? Да, говорит св.отец, «он познал Марию впоследствии, но не каким-либо познанием телесного употребления, не познанием совокупления. Он познал, начав чтить Ее, как удостоенную чести от Бога; ибо он не знал, что Она сподобилась такой славы дотоле, пока не узрел Господа рожденным от жены» (гл.20). — Видно еще, что еретики, опровергаемые св.Епифанием, не оставляли без перетолкований и следующие слова евангелиста же Матфея: Прежде даже не снитися (Иосифу и Марии) има обретеся имущи (Она) во чреве (1:18). Отправляясь от этих слов, еретики возглашали: «Значит, совокупление ожидалось?» В ответ антидикомарианитам св.отец писал: это затем именно и сказано, «чтобы не возобладало мнение, что таинство Божие совершилось вследствие сообщения с мужем; произошло событие (зачатие), прежде чем ожидалось другое событие, но этого последнего и совсем не последовало. Ввиду сказанного евангелистом, — замечает св.отец, — да не подумает кто-либо, что потом они сошлись (сочетались) — этого никто не может ни указать, ни доказать» (гл.17:20-21).
Оценивая вышеприведенные рассуждения св.Епифания, мы должны сказать, что многие из них сохраняют свою силу и до нашего времени.
Если антидикомарианиты оказываются вполне не правыми в своих воззрениях на отношения Иосифа и Марии, Матери Иисуса, то спрашивается: чьими детьми были те братья Господни, о которых идет речь в разных местах новозаветных писаний? Св.Епифаний берет на себя задачу разъяснить этот вопрос и дает показания, которые он считает имеющими историческое значение. Вот эти показания: когда Иосиф, по особенному устроению Божию, вступил в кажущийся брак с Марией-Девой, т.е. когда «Она вверена была ему для охранения Ее девства», то ему насчитывалось в это время лет восемьдесят и даже более. Ранее Иосиф был женат на еврейке из колена Иудина, но его жена умерла, — и он стал вдовцом. Мнимым мужем Марии-Девы он сделался, как понятно, уже в этом состоянии. От первого брака у него было шестеро детей: четверо мужского и двое женского пола. Первородным он имел Иакова. «Иосиф рождает упомянутого Иакова, будучи приблизительно лет сорока (?), а может быть и более того. После него рождается сын, называемый Иосием, затем Симеон (т.е. Симон),[5] потом Иуда и две дочери: Мария и Саломия. И затем его жена умерла. И спустя много лет после того он принимает Марию вдовый» (гл.7-8). При этом наш исследователь добавляет, что эти сыновья и дочери Иосифовы тождественны с теми братьями и сестрами Иисуса Христа, о которых упоминается у евангелистов Матфея, Марка и Иоанна. В заключение своих показаний он говорит: «Мария, присоединенная к Иосифу, только казалась женой мужа, но не имела с ним сожительства по телу. На этом основании близость родства сынов Иосифа со Спасителем достигает до названия братьев, или лучше сказать — вменена в братство; подобно тому, как и сам Иосиф, не имея участия в рождении Спасителя по плоти, считался в положении Его отца по домостроительству» (гл.7)[6]
Что сказать о представленных показаниях св.Епифания и выводе из них? В Евангелиях мы не находим никакого подтверждения тем известиям, которые нами сейчас изложены. Здесь не говорится ни о старости, ни о вдовстве Иосифа, не упоминается ни о первой жене его, ни о его сыновьях, ни о дочерях; еще менее — о каких-либо других обстоятельствах из прежней жизни Иосифа.
В таком случае откуда же наш писатель заимствовал свои сведения? И конечно, этот источник должен быть древен и обладать известной авторитетностью. Главнейшим источником сведений для нашего писателя служил апокриф под названием «Первоевангелие (Protevangelium) Иакова», как думают, произведение II века. По своему происхождению оно приписывается Иакову, конечно, брату Господню, но никак не может ему принадлежать: если бы оно было им написано, в таком случае оно вошло бы в состав канонических книг. Автор произведения совсем неизвестен. Сочинение относится к разряду апокрифов, известных под именем «Евангелий детства Иисуса Христа», так как оно берется рассказывать о событиях евангельской истории, начиная от обстоятельств, непосредственно предшествовавших рождению Марии-Девы[7] и до избиения младенцев Иродом.[8] Тем не менее это произведение в свое время пользовалось значительным авторитетом, и св.Епифаний не первый обратил на него внимание. Думают, что «Первоевангелие Иакова» было известно уже св.Иустину (†166 г.),[9] так как он говорит, что Иосиф от первой жены имел пятеро сыновей,[10] и что пребывал по ее смерти в воздержании. Климент Александрийский († в нач. ІII в.) писал, согласно с «Первоевангелием», что Иуда, писатель Соборного послания под этим именем, и Иаков были братьями, поскольку они были сыновьями Иосифа, но не от Марии.[11] Ориген же прямо говорит, что в книге Иакова (без сомнения, здесь имеется в виду Protevangelium) братья Иисуса Христа признаются детьми Иосифа, родившимися от его первой жены.[12] Таким образом, если епископ Кипрский пользовался этим апокрифом как источником исторических сведений, в этом нет ничего удивительного, ведь то же делали и другие православные писатели древности. Желание знать как можно более историю первохристианства побуждало их искать еще других источников знания, кроме известных и общепринятых.
Сообщим некоторые сведения из «Первоевангелия Иакова», способные дать понятие, что это за источник, и вместе с тем свидетельствующие о действительной зависимости полемиста против антидикомарианитов от этого последнего. В «Первоевангелии» читаем: «Когда исполнилось 12 лет Марии, священники говорили: вот Мария 12 лет находится в храме; что нам сделать, чтобы не потерпела вреда (μή πως μιάνη) посвященная Господу? И вот явился Захарии (который здесь называется архиереем, т.е. первосвященником) ангел и сказал: пойди, созови вдовцов и возьми от них по палке и на какой из этих палок Господь явит Свое знамение, владельцу той палки пусть и будет она женой. Пошли глашатаи по окрестностям Иудеи (а Иосиф, нужно помнить, жил в Галилее), вострубили в трубы — и собрались все (?). Взяты были палки у вдовцов, а в числе их и у Иосифа. Взяв все палки, Захария пошел с ними в храм и молился. Началась потом обратная раздача палок владельцам. И когда дошла очередь до Иосифа, то из его палки вылетел голубь (точнее: голубка) и сел на его голову. Тогда священники сказали: ты избираешься сохранять Деву Господню. Иосиф же возразил: я имею сыновей и уже стар, а она отроковица». Но однако же подчинился своему жребию.[13] При одном случае в памятнике упоминается и о сыновьях Иосифа, именно, что и они вместе с отцом пришли в Вифлеем, при известном случае.[14] Приведем, кстати, еще два известия из двух древних апокрифов, которые тоже могли быть известны св.Епифанию и служить его интересам при разъяснении изучаемого им вопроса. В апокрифе, издаваемом под именем «Евангелие псевдо-Матфея» (Pseudo-Matthei evangelium) и происшедшем разве немного позднее «Первоевангелия», влагаются в уста Иосифа такие слова, с которыми он обратился к священникам, вверявшим ему Марию Деву: «Зачем мне отдаете Ее, когда Она моложе моих внуков?»[15] Здесь, так сказать, еще ярче подчеркивается престарелый его возраст. В другом апокрифе, под заглавием «История Иосифа-плотника» (Historia Iosephi fabri lignarii), относимом по своему происхождению к IV веку,[16] находим заметку о детях Иосифа, которая тоже могла быть пригодна для нашего писателя. Здесь сообщается, что Иосиф, когда принимал в свой дом Марию-Деву, был вдовцом, имел четверых сыновей (причем вместо Иосия почему-то поименовывается Иуст) и двух дочерей, из которых одна называлась Ассия, а другая — Лидия.[17] Любопытно то, что здесь указывается число дочерей Иосифа и их имена, тогда как в «Первоевангелии Иакова» совсем нет речи о его дочерях.
Вот канва, пользуясь которой выводятся исторические узоры. Но какова эта канва? Прочна ли она? Обратим внимание на главный апокриф. Автор этого произведения, как видно, мало знал иудейскую историю и иудейские отношения. Он называет Захария первосвященником, кем последний никогда не был. Заставляет глашатаев обрести Иосифа не в Галилее, а в Иудее: очевидно, автор писал в то время, когда о палестинских странах имелись уже смутные представления, а так было после разрушения Иерусалима при императоре Адриане, в начале II века. И что за странность: священники берут на себя заботу об устроении судьбы Марии-Девы! Разве это не прямое дело Ее родителей, о которых так много говорится в памятнике? Почему о них нет речи при этом случае? Предположим, они умерли, но автор должен был бы сказать о таком важном событии. Да и что это такое — глашатаи с трубами? Что за процедура с палками вдовцов? Все это изысканно и искусственно. Эту последнюю процедуру обходит молчанием и Кипрский епископ, когда он на основании «Первоевангелия» рассказывает об обстоятельствах, при которых Иосифу вверена была Мария: по рассказу этого писателя, дело ограничилось простой жеребьевкой (как упомянуто нами выше). Далее: апокриф представляет себе Иосифа человеком престарелым (а по другому древнему апокрифу же, имеющим взрослых внуков), но для этого у автора нет достаточных оснований. Старец не мог бы исполнить того великого служения, какое возложено Промыслом на Иосифа. Сколько радостных волнений пришлось пережить ему, волнений, вызванных событиями, превосходящими всякий ум! Сколько тревог ему привелось перенести, от которых опустились бы руки и не у старца. Буря сомнений по случаю неожиданной беременности Девы; рождение Младенца при самых неблагоприятных обстоятельствах вдали от отеческого города Иосифа, в вертепе, среди толчеи, хлопоты, сопряженные с этим событием; заботы о воспитании необыкновенного Младенца, требовавшие всецелой и плодотворной преданности. Одно путешествие в Египет — чего стоило? Старцу ли было принять на себя это дело? Путешествовать должна с Иосифом и Мария, находившаяся в нежном возрасте (если примем в расчет счисление Ее лет, находимое в изучаемом памятнике, то ей в это время было лишь 15 лет), с двухлетним Ребенком (по св.Епифанию). В силах ли был бы старец не растеряться во время путешествия по неведомой стране, среди чужого народа, не знавшего арамейского языка, каким говорил Иосиф (и каким говорили тогда все евреи). По словам св.Епифания, Св.Семейство пробыло в Египте два года (гл.10). Где оно жило? Чем питалось? Без сомнения, оно нанимало жилье, за которое нужно было платить; питалось, конечно же, не нищенством. А откуда же брались деньги на это? Разумеется, назаретский плотник не мог принести с собой золота. Он должен был, живя в Египте, целые дни отдавать своему неприбыльному ремеслу. А это было впору лишь человеку крепкому силами, мужу в цвете лет, каким мы и должны представлять себе Иосифа. Все великие мужи израильского народа, насколько известно, начинали свое служение целям Провидения в цветущем возрасте. Правда, мы привыкли представлять себе Иосифа не иначе, как старцем, но о возрасте, в каком он был в момент обручения ему Марии, св.Евангелие умалчивает, а говорит об этом апокриф — «Первоевангелие», а со слов этого памятника все последующие церковные писатели и книги. Другого источника для этого известия не существует. Что же касается этого памятника, то его сказание об Иосифе, как мы раскрыли выше, не может заслуживать большого доверия. Предполагаем возможность следующего возражения против нашего воззрения о возрасте, в каком Иосиф сделался «мужем» Марии: Иосиф не дожил до времени общественного служения Иисуса Христа, и значит во время обручения его с Марией-Девой он был человеком очень немолодым. Действительно, на браке в Кане, где Христос, по просьбе Своей Матери, совершил первое чудо, Иосифа уже не видим, и справедливо заключают, что он умер ранее этого события. Но что же из этого следует? Разве мы знаем, когда именно он умер? Он мог не дожить года или даже месяца до указанного события. А в таком случае ничто не препятствует нам утверждать, что во время рождения Христа Иосиф был в цветущем возрасте и умер хотя и не от старости, но в лета, близкие к псаломскому долголетию [18](Пс.89:10).
В других апокрифах, упомянутых нами выше, обращает наше особенное внимание лишь известие о дочерях Иосифа, сестрах Господних. Апокриф «История Иосифа» насчитывает их две. Почему две? Откуда это видно? Нужно сказать, что некоторые современные ученые, принимая, что братья Господни в Евангелиях прямо поименованы, а сестры — нет, находят, что, вероятно, их было больше, чем братьев, почему народ, когда называл по именам братьев, затруднялся сделать то же по отношению к сестрам; и нам кажется, что такое соображение не лишено справедливости. Но откуда же автор апокрифа взял число «две»? Думаем: из собственного ума. В Евангелии сказано: сестры. Так можно выражаться и о многих, и о двух сестрах. Но составитель апокрифа, не зная, сколько их было, из предосторожности ограничился минимумом. Автор называет их по именам: Ассия и Лидия. Но мы сомневаемся в подлинности этих имен. А основанием служит для нас неустойчивость имен сестер Господних в древней литературе. Св.Епифаний дает им другие имена: Мария и Саломия, да мало того, при другом случае называет их: Анной и Саломией.[19]
Любопытные наблюдения получаются, если мы подвергнем анализу цифры лет, относящиеся к Иосифу и его сыновьям и находимые у св.Епифания. Самому ли этому писателю принадлежат данные цифры или же взяты им из другого какого-либо сочинения — остается неизвестным.
Как бы то ни было, Епифаний Кипрский сообщает, что Иосиф был 80-летним старцем, когда Мария-Дева стала его женой. Откуда взялось и на чем основано такое предположение? Очевидно, сочтено было нужным сделать Иосифа человеком, чуждым плотских страстей, и для этого ему был усвоен указанный возраст. Но нужно ли это последнее? Разве 20-30-летние богобоязненные мужи не бывают исполнены «духа целомудрия» и не могут сохранять этого духа в течение целой жизни?[20] Тот же писатель, далее, говорит, что «Иосиф рождает Иакова, имея приблизительно сорок лет». Почему сорок, а не двадцать, например? Понять это тоже вовсе нетрудно. Нужно было насколько возможно далее отодвинуть в жизни Иосифа рождение первого сына; если бы этого не было сделано, то пришлось бы допускать, что Иаков прожил на свете более ста лет, а это было бы маловероятно. Но в сущности напрасно трудятся те, кто поступает как наш писатель. Последний утверждает, что Иаков прожил 23 года по Вознесении Спасителя (гл.14), а всего значит 96 лет (гл.13); но на самом деле он умер в 66 году по Р.Хр. (и в 33 г. по Вознесении) и значит достиг 105-летнего возраста. А это очень невероятно, тем более что Иаков окончил жизнь мученически, и возможно, что прожил бы еще десятки лет, если бы не последовало его мученической смерти.[21] Упомянем о брате Иаковлевом — Иуде, другом брате Господнем. По представлению Епифания Кипрского, Иуда родился вскоре после рождения Иакова, как это видно из того, что Иосиф будто бы «много лет провел во вдовстве», прежде чем обручился с Марией-Девой (гл.3),[22] а потому можем допускать, что отец рождает Иуду будучи 50-ти лет. Что же отсюда выходит? Выходит то, что Иуда прожил что называется Мафусаиловы лета. Известно, что этот Иуда написал Соборное послание в 75 году по Р.Хр.[23] Следовательно, ему в это время было 105 лет (30 — до Р.Хр. и 75 после). Но нужно помнить, что Иуда не сейчас же умер по написании послания. А что если он прожил после этого еще лет 10? В таком случае он достиг много более, чем столетней старости, даже превзошел бы своего брата, а это вовсе невероятно. Наконец, о смерти Иосифа возвещается тоже нечто неудобоприемлемое. По рассуждению изучаемого писателя, Иосиф умер спустя 8 лет по возвращении из Египта, или, что то же, спустя 12 лет по Р.Хр. (гл.10). Откуда это видно? Уж не из евангельского ли рассказа о том, что 12-летний Отрок Иисус с Иосифом и Матерью Своей посещал храм Иерусалимский? Нужно сознаться, что и некоторые современные нам ученые держатся мысли, что Иосиф вскоре же после упомянутого путешествия скончался. Но такая мысль не стоит серьезного опровержения. От времени, когда Иисусу Христу было 12 лет, до Его общественного служения, когда Иосифа несомненно уже не было на свете, протекло около 20 лет; Иосиф мог умереть и в начале, но и в средине, и в конце этого периода. И почему, как мы замечали выше, не в конце? Правда, о смерти Иосифа нет сведения в Евангелиях; но они вообще молчат о событиях, имеющих отношение к жизни Христа и Его Св.Семейства и случившихся в указанный период евангельской истории. Если же наш писатель очень настойчиво останавливается на годе, следующем за 12-м годом жизни Иисуса Христа, как на времени, когда Иосиф умер, то это правдоподобно может быть объяснено желанием рассматриваемого писателя не удлинять жизни Иосифа до столетней и более старости, потому что такая долгая жизнь, как встречающаяся очень редко, маловероятна.
Мы окончили критический разбор очень любопытного мнения св.Епифания по занимающему нас вопросу.
Один знаменитый иностранный исследователь новозаветных писаний утверждает, что основное воззрение, защищаемое этим отцом Церкви, т.е., что братья Господни суть дети Иосифа от первой его жены, уже после середины III века распространяется в Восточной церкви и делается в ней навсегда господствующим. Для подтверждения своей мысли он ссылается на следующие авторитеты: на св.Ефрема, который, защищая приснодевство Марии Богоматери, считает Иакова и Иуду сыновьями Иосифа; затем тот же ученый делает ссылки (не указывая подробностей) на Василия Великого и его беседу на Рождество Христово, на Григория Нисского и его (второе) Слово о Воскресении (Христа) и наконец на Иоанна Златоуста (причем цитирует его толкования на 1 гл., 25 стиха Матфея и на 9 гл., 5 ст., а также на 15 гл., 7 ст. из 1 Послания к Коринфянам).[24] Проверяем эти цитаты — и находим, что две из указанных ссылок сомнительны, а остальные решительно не верны. Ссылку на Ефрема мы считаем сомнительной, потому что свидетельство заимствуется из каких-то фрагментов сочинений этого св.отца,[25] но известно, с какой осторожностью нужно относиться ко всякого рода фрагментам, если содержание их не находит себе оправдания в других сочинениях известного писателя (а о Ефреме известно, что от него дошло до нас много пароизведений, а главное — полный комментарий на Четвероевангелие и послания ап.Павла). Сомнительной представляется нам и ссылка разбираемого ученого на Григория Нисского, ибо хотя в его Слове о Воскресении и говорится ясно, что Иаков и Иосий были сыновьями Иосифа-плотника от первого его брака[26] но самое это Слово едва ли принадлежит названному св.отцу.[27] Остальные ссылки иностранного ученого решительно все фальшивы. Начать с Василия Великого. «Беседа на Рождество Христово» ему совсем не принадлежит.[28] Да если бы она и была подлинной, она отнюдь не доказывает того, что должна она доказывать. В ней говорится вот что: «Один апокриф (λόγος τίς) повествует, что (священник) Захария был убит иудеями за то, что Марию, по рождении Ею Господа, поместил (в храме) в отделении дев, свидетельствуя тем, что Она и по рождении осталась Девой»[29] Что же отсюда следует? Да ничего. Поэтому, чтобы извлечь отсюда нужную истину, прибегают к следующему фантастическому умозаключению (это вывод англичанина Ляйтфута,[30] из которого разбираемый ученый бесцеремонно заимствовал свою цитату): «Так как Василий (?), рассказывая об убиении Захарии, засвидетельствовавшего о девстве Марии, родившей Христа, опирается на апокриф (?), то позволительно предполагать, что св.отец придерживался (!) взгляда на братьев Господних, изложенного в апокрифах (в Первоевангелии)». Удивительное доказательство! Наконец, рассмотрим ссылку на св.Златоуста. В толковании его на Мф.1:25 читаем следующее: «Скажут: как же Иаков и другие называются братьями Иисуса Христа? Так же, как и сам Иосиф был почитаем (считался) мужем Марии».[31] И только! Больше и не ищите! А в беседах Златоуста, на 1-е Послание ап.Павла к Коринфянам, в вышеуказанных местах не найдете даже и этого, т.е. ничего не найдете, кроме упоминаний о братьях Господних. Желающие пусть сами справятся и уверятся![32]
Предложенный разбор ссылок на авторитеты мог бы навести на совершенно противоположную мысль, что в цветущий период Восточной церкви, да и после, писателями-богословами, за исключением Епифания Кипрского, не разделялось воззрение о братьях Господних как сыновьях Иосифа; но это было бы крайностью. Несомненно, взгляд этот встречался у некоторых писателей Восточной церкви и, следовательно, имел здесь некоторое, но лишь некоторое, распространение в ней. Об этом удостоверяемся на основании сочинений св.Кирилла Александрийского (V века) и бл.Феофилакта, архиепископа Болгарского (ХI в.). Первый пишет: «Не считаем братьев Господних братьями Христа, родившимися от св.Марии; они являются братьями Его только лишь как рожденные от (мнимого) Его отца Иосифа»[33] Второй говорит: «Братья и сестры Христовы были детьми Иосифа, которые родились ему от жены брата (?) его, Клеопы. Так как Клеопа умер бездетным, то Иосиф, по закону иудейскому, взял жену его за себя и родил от нее шестерых детей, 4 сына и 2 дочери»[34] Следует сказать, что это новое видоизменение рассматриваемой гипотезы не находило себе сторонников в греческой церковной литературе и должно быть признано совершенно не нужным.
Очень важно еще заметить, что мнение св.Епифания по вопросу: кто такие братья Господни, с его характерными особенностями, т.е. с хронологическими датами жизни Иосифа и его сыновей, сколько знаем, не нашло приверженцев. Писатель со своим решением вопроса остался одинок. Почему? Потому что его мнение не имело основательности. Всякое объяснение фактов евангельской истории так или иначе должно опираться на евангельские сказания. А этого-то и нельзя утверждать о рассматриваемом мнении. Оно ни в чем, никакими сторонами не соприкасается с данными, содержащимися в Евангелиях. Оно основано на известиях, извне привнесенных в сферу евангельской истории, а потому лишено вероятности и должного авторитета.
[1] Zahn. Forschungen zur Gesch. des neutestamentlichen Kanons u.s.w. Bd.VI. S.306-307.
[2] Zahn. Op.cit. S.314.
[3] Св.Епифаний. «О ересях»: ереси 30-ая (гл.14) и 51-ая (гл.10).
[4] Проф.Н.Н.Глубоковский говорит, что слово: τόν πρωτότοκον — первородного (первенца), «вероятно, не подлинно», т.е. его не находилось в оригинале у Матфея (Обзор «Послания ап.Павла к Галатам». СПб., 1902. С.67), но на чем основано такое мнение, нам неизвестно.
[5] Необходимое разъяснение относительно равнозначимости этих двух имен дано в предшествующей главе.
[6] Раскрытое нами мнение Епифания из русских писателей принимает в основных его чертах проф.Глубоковский, называя его, впрочем, гипотезой (Указ.соч. С.69).
[7] Кстати сказать, что этот памятник ранее прочих сообщает имена Ее отца и матери и дает сведения об их общественном и семейном положении.
[8] Некоторые немецкие ученые склонны приписывать этому памятнику евионитское происхождение, но без всяких оснований. Правда, бросается в глаза, например, реализм изображения беременности Марии Богородицы и рождения Ею Сына, но в этом высказывается лишь своеобразный вкус эпохи. Protevangelium можно находить в издании Tischendorf'а. Evangelia apocrypha (Lips., 1853).
[9] Если только фрагмент, из которого заимствуются нижеследующие сведения, действительно подлинный, т.е. принадлежал по содержанию к творениям Иустина. См.: Zahn. Op.cit. S.308-309.
[10] «Пять сыновей», а в Библии упомянуто только четыре. Откуда же получился у Иустина 6-й сын Иосифов? Разъяснение — не трудно. Есть редакции «Первоевангелия», где упоминается в числе детей Иосифа Самуил. Очень возможно, что писатель фрагмента и присоединил это имя к четырем, известным из Евангелия. См.: Tischendorf. Evangelia apocrypha. Р.31.
[11] Adumbrationnes (лат. перевод: ύποτυπώσις). См.: Zahn. Forschungen... Bd.VI.83.
[12] Origenis. Tom.Х, 17, in Matth.
[13] ProtevangeliumIacobi. Сар.VIII-IХ. Р.16-18. Насколько Епифаний хорошо знал этот памятник, видно из другого сочинения этого писателя, где речь идет о жребиях для вдовцов и Иосифе. См.: «Творения св.Епифания» в рус.пер. Т.VI. С.104.
[14] Сар.ХVIII. Р.32.
[15] В вышеуказанном издании Tischendorf'а. Р.67.
[16] Хронологические данные об апокрифах мы заимствуем из статьи «Apocryphen», помещенной в 3-м издании «Энциклопедии» Герцога-Гаука.
[17] В Тишендорфовом издании «Апокрифов». Р.67.
[18] 70 лет. — Прим.Ред.
[19] Творения. Том VI. С.104.
[20] Если не ошибаемся, Иосифа не называет старцем ни один св.отец и писатель (Восточной) Церкви, кроме Епифания.
[21] В главе седьмой говорится, что Иаков именуется братом Господним между прочим «по совместному воспитанию его со Христом, — воспитанию не по естеству, а по благодати». Но непонятно, какое возможно совместное воспитание, хотя бы «по благодати», сорокалетнего мужчины и малолетнего дитяти!
[22] Вдовство Иосифа нам представляется делом очень сомнительным, о чем, впрочем, поведем речь в другой главе.
[23] Zahn. Einleitung in das neue Testament. Leipzig. 1900. Bd.II. S.647. (Здесь же обозначена и точная дата смерти Иакова).
[24] Zahn. Forschungen zur Geschichte u.s.w. Bd.VI. S.314.
[25] У Zahn'a здесь имеется в виду сочинение Harris'a: Four lectures on the western text on the New Testam. Lon., 1894. (А в этом сочинении — р.37, — приводятся отрывки, в каком-то армянском переводе сирийского комментария будто бы Ефрема на Книгу Деяний в «западной», т.е. еще второй ее редакции, существование которой допускают некоторые ученые).
[26] PG. T.46. Col.647.
[27] Основываемся на том, что это Слово не вошло в полный перевод творений св.Григория, сделанный Моск. Дух. Академией. А так как мне достоверно известно, что 3-й том творений Григория (где должно бы было найти место это Слово) издан под редакцией знаменитого филолога ректора А.В.Горского, то значит указанное произведение епископа Нисского исключено из перевода авторитетной рукой, вследствие серьезных сомнений в его подлинности.
[28] В патрологии Миня беседа напечатана в отделе: Opera quae ei (Basilio Magn.) falso ascripta sunt (Tom.31).
[29] Pg. Т.31. Col.1468.
[30] О Ляйтфуте речь будет впоследствии. (См. его комментарий на Посл. к Галатам, с.284 вышеуказ. сочинения).
[31] Собрание творений св.Иоанна Златоуста. СПб., 1901. Т.VII. С.55. (Издание Петерб. Духовн. акад.).
[32] Для любопытствующих дадим точные указания: «Беседы на 1-е Посл. к Коринфянам». Беседа 21. С.401-402. (Толков. на 9 гл., 5 ст.); Беседа 38. С.321-322. (Толков. на 15 гл., 7 ст.). Части 1-2. СПб., 1859.
[33] Св.Кирилл Александрийский. Толкование на Евангелие от Иоанна. Творения этого отца в рус.пер. Т.13. С.107 (или в Богосл. Вестнике, в прилож. за 1902 г. Т.III. С.107).
[34] «Благовестник»: толкование на Евангелие от Матфея. Казань, 1809. С.199.
