Барак 1930-х годов в пос.Яны-Курган. В подобном бараке жил свщмч.Кирилл. Фото 1997.
Прибывший этапом в Казахстан митр.Кирилл был направлен в поселок Яны-Курган, где и проживал до последнего ареста, последовавшего в июне 1937.
Что в эти годы наполняло существование ссыльного иерарха, чем жил он, будучи фактически изолирован властью от деятельной церковной жизни, об этом нам мало что известно. Вероятно, многое еще сокрыто от нас в ведомственных архивах и многое ушло вместе с очевидцами событий тех лет.
Барак 1930-х годов в пос.Яны-Курган. В подобном бараке жил свщмч.Кирилл. Фото 1997. |
В поселке, где вынужден был поселиться митр.Кирилл, в низких с маленькими окнами мазанках проживало довольно много ссыльных. Собственно, весь Казахстан был заселен сосланными «врагами народа», «классово чуждыми элементами» и проч.
За митр.Кириллом в ссылку последовала и его духовная дочь — монахиня Евдокия (Перевезникова), которая также поселилась в поселке Яны-Курган.
Приезжали к вл.Кириллу и почитатели его, например, келейник еп.Василия Кинешемского Александр Павлович Чумаков, посетивший весной 1937 вл.Василия в Рыбинской колонии и получивший его благословение на поездку к митр.Кириллу в Среднюю Азию для выяснения отношения к последним церковным событиям (смерти патриаршего местоблюстителя митр.Петра и провозглашению местоблюстителем митр.Сергия). А.П.Чумаков пробыл в Яны-Кургане несколько дней, а затем по благословению вл.Кирилла направился в Ташкент, где устроился работать на завод.97
Неподалеку от поселка Яны-Курган (и тоже в ссылке, в г.Мирзоян) находился другой авторитетный иерарх — митр.Иосиф (Петровых). Два старца-архиерея имели в последний год их земной жизни утешение от письменного общения друг с другом. Митр.Кирилл писал одному иеромонаху в марте 1937:
С митрополитом Иосифом я нахожусь в братском общении, благодарно оценивая то, что с его именно благословения был высказан от Петроградской епархии первый протест против затеи м.Сергия и дано было всем предостережение в грядущей опасности.
 Митр.Ленинградский Иосиф (Петровых) |
Начало письменного общения митр.Кирилла и Иосифа следует относить к январю 1937.
Вл.Иосиф лично с митр.Кириллом знаком не был и видел его единственный раз в жизни в 1909 году. В январе 1937 митр.Иосиф направил с приехавшим из Алма-Аты архим.Арсением (Кординым) письмо митр.Кириллу. «В своем письме, — говорил впоследствии митр.Иосиф на допросе, — я свидетельствовал владыке свое глубочайшее почтение, говорил, что преклоняюсь перед его мужественным стоянием в его борьбе за церковные интересы. Это было с моей стороны пробным камнем для выяснения отношения митрополита Кирилла ко мне. От митрополита Кирилла Арсений привез ответ, который вполне удовлетворил меня».98 В дальнейшем вся переписка велась через третьих лиц — свящ.Ветчинкина (в Ташкенте) и Сеницкого Григория (в Самарканде).
В свой приезд архим.Арсений передал митр.Кириллу фотографию вл.Иосифа и высказал мысль о желательности встречи этих двух авторитетных иерархов. Необходимость подобной встречи, вероятно, сознавалась многими.
Дело в том, что, когда осенью 1936 было официально объявлено о смерти патриаршего местоблюстителя митр.Петра (в действительности остававшегося в живых до 10 октября 1937), и, вместо соборного рассмотрения вопроса о новом возглавителе РПЦ, титул патриаршего местоблюстителя был усвоен митр.Сергием (хотя формально его полномочия оканчивались вместе со смертью митр.Петра).99 Тогда многие ссыльные иерархи стали обращаться к митр.Кириллу с просьбой объявить о своем вступлении в права местоблюстителя. Если рассуждать формально, то завещательное постановление патр.Тихона, действительно, обязывало митр.Кирилла (единственного остававшегося в живых кандидата на место патриаршего местоблюстителя из указанных в завещании патр.Тихона) к определенным и более решительным действиям. Но в условиях, когда всякое противодействие официально зарегистрированному управлению, возглавляемому митр.Сергием, рассматривалось светской властью как деяние контрреволюционное и антисоветское, выступление подобного рода было обречено на неудачу. Сам митр.Кирилл, будучи мудрым и трезвомыслящим иерархом, вероятно, более чем кто-либо сознавал это. Потому для митр.Кирилла оставался чужд как пылкий энтузиазм еп.Евгения (Кобранова), видевшего смысл своего существования в примирения «непоминающих» и митр.Сергия, так и катакомбная административно-церковная активность митр.Иосифа. Вероятно, сердцу митр.Кирилла была ближе идея спасения «малого стада» и автономного, где это окажется возможным епископу и пастве, епархиального управления на основании патриаршего указа от 7 (20) ноября 1920.100
Упоминавшийся выше как последователь идеи «примирения» митр.Сергия и «непоминающих» еп.Евгений (Кобранов) с 1935 проживал в Чимкенте. Очень скоро он наладил письменную связь с митр.Кириллом, хотя сам оставался среди тех, кто имел церковное общение с митр.Сергием101 (здесь А.Ж. натягивает одеяло на себя). — Прим.И.К.)
С митр.Кириллом еп.Евгений познакомился в 1921, когда оба иерарха находились в заключении в Таганской тюрьме. В 1935 они вновь встретились, теперь уже в камере Алма-Атинской тюрьмы.102 Три дня общения выявили как разногласие между двумя архиереями в их оценке возможностей изменения церковной ситуации к лучшему, так и общность их взглядов на положение Церкви в СССР, что лишний раз свидетельствует о несправедливости мнения некоторых исследователей, приписывавших митр.Кириллу и митр.Петру полный разрыв в общении с иерархией, остававшейся в церковном общении с заместителем патриаршего местоблюстителя.
 Еп.Елисаветградский Прокопий (Титов) |
Известие о смерти митр.Петра привело к возобновлению переписки между митр.Иосифом (Петровых), архиеп.Прокопием (Титовым), находившемся тогда в Кара-Калпакии в г.Туркуль, и архиеп.Серафимом (Самойловичем).103 Ссыльные иерархи высказались за то, чтобы главой Русской Православной Церкви признать митр.Кирилла как последнего из оставшихся в живых кандидата в местоблюстители патриаршего престола, на которого указывали в своих завещательных распоряжениях и патр.Тихон, и митр.Петр Крутицкий. С этим решением согласился и митр.Иосиф, хотя именно он являлся возглавителем движения, имеющего наибольшее число последователей. Все это происходило в первые месяцы 1937 года.
Сохранившиеся несколько писем из переписки митр.Кирилла с другими архиереями свидетельствуют о том, что интересы и заботы ссыльной иерархии не изменились. Более всего русских иерархов занимала судьба Церкви, церковная действительность, вопросы церковно-канонические и литургические, и уж менее всего заботила владык их собственная судьба. Для митр.Кирилла смыслом жизни по-прежнему оставалось исповедническое жертвенное служение, какое церковное большинство оценит только спустя многие десятилетия.
Характерно письмо еп.Евгения (Кобранова) митр.Кириллу от 15/28 марта 1936, в котором сквозь иносказательность и конспиративность фраз проступает единственный интерес гонимого епископата — сохранение паствы и благо Церкви:
Дорогой и родной Вл.М.К. Открыточки Ваши получил и благодарю. Из Сталино мне ответили, и ему написал.104 Благодарю за заботу. Этому врачу я хочу поручить некоторых тамошних больных.105 О хранении и вкушении мирянами Вел.Утешения я приготовил Вам научно-обоснованный мемуар,106 но пересылкой затрудняюсь. Пока сообщу, что ecclesia в этой сфере имела две практики: одну, когда ecclesia была in persecution, другая, когда состояла in pace.107 Первая нашла отражение в 93 посл. Вас.Вел[икого], выписки из которого Вам прислали; вторая в 58 прав. VI Всел.Соб.,108 запрещающего это мирянам, но очень нерешительно: с легкой епитимией (одна неделя отлучения от общения), с оговоркой: когда есть епископ, пресвитер или диакон; и именно за «высокое мудрствование», не за превышение своего чина, следовательно сами духовники, а тем более омофороносцы,109 могут подвижникам из мирян и монашеств[ующих] благословлять в качестве исключения, только в тяжелые времена, хранить и вкушать лекарство.
Под лекарством здесь подразумевались Евхаристические Дары, письмо же свидетельствует о методах литургической жизни, какие предусматривались гонимой Церковью для выживания в условиях советской действительности.
Но при общности ссыльных мытарств, каким подвергались все без исключения церковные иерархи, между ними (например, между митр.Кириллом и еп.Евгением) имелись принципиальные расхождениях во взглядах на церковную действительность.110 И переписка вскрывает эти противоречия, которые, впрочем, не становились препятствием для общения.
Так, в начале июня 1937, митр.Кирилл писал в своем письме вл.Евгению:
Возлюбленный о Господе, дорогой собрат Преосвященнейший е.Евгений! Открыточка Ваша, помеченная 11/24.V, заштемпелевана в Чимкенте 31.V-37 и получена мною 21/3.VI. Спаси Вас Господи за именинный привет111 и высказанные мне пожелания. Не отвечал Вам вскорости потому, что имел случай свою точку зрения на поставленный Вами вопрос высказать Н.Ал-чу, который, по-видимому, мыслит одинаково с Вами и, конечно, осведомил Вас, что мои мысли в данном случае не вполне совпадают с Вашими, и я не могу усматривать надобности каких-либо перемен в создавшемся у меня представлении о сущности с[ергиан]ства.112 Надо дождаться более достоверных сведений, которые Господь скажет в свое время. Приветствую Вас с наступающим временем св.поста. Продолжает ли выходить «Журнал М[осковской] П[атриар]-хии» и какой № был последним? Я имел последним № 23-24. Храни Вас Господь в мире и благополучии. Передайте мой привет доброй м.Сергии. Прошу молитв. Со всегдашнею к Вам братскою любовью М.К.113
Переписка велась между владыками конспиративно (жизнь научила их не особенно доверять почтовым отделениям), поэтому помимо условных слов и сокращений применялась и система «конспиративных» адресатов.
Переписка поступала не прямо к сосланным иерархам, а к их доверенным лицам, которые находились не под таким пристальным наблюдением властей, как сами архиереи. Так, например, вся переписка для вл.Евгения поступала на адрес: г.Чимкент, ул.Долорес, д.63, кв.1, Рыковой Марии Сергеевне. Вл.Кириллу переписка приходила на адрес Евдокии Александровны Перевезниковой (монахини Евдокии, «заботницы»), которая так же, как и митр.Кирилл, проживала в поселке Яны-Курган. Митр.Иосифу наиболее важная почта приходила через свящ.Ветчинкина, проживавшего в Ташкенте, Сеницкого Григория и его дочь Фаину, проживавших в Самарканде. Иногда, когда и почте нельзя было довериться, письма доставляли доверенные монахи или монахини.
В последнее время в исторической науке появилась тенденция предполагать некую существенную эволюцию взглядов митр.Кирилла на деятельность митр.Сергия в сторону большей нетерпимости. Поэтому представляется важной задачей исследование этих взглядов к 1937 году: претерпела ли изменение точка зрения митр.Кирилла на деятельность митр.Сергия и если претерпела, то насколько существенно?
Определенное изменение воззрений вл.Кирилла на деятельность митр.Сергия, конечно, следует признать. Сам факт издания 27 декабря 1936 «Акта о переходе прав и обязанностей Местоблюстителя Патриаршего Престола Российской Церкви к Заместителю Патриаршего Местоблюстителя блаженнейшему митрополиту Московскому и Коломенскому Сергию (Страгородскому)» был воспринят ссыльной оппозиционной иерархией как игнорирование митр.Сергием и завещательного распоряжения патр.Тихона от 25.12.1924 (07.01.1925), и завещательного распоряжения митр.Петра от 22.11.(5.12)1925.
Среди исследователей существуют крайне противоречивые суждения о вступлении митр.Сергия в права местоблюстителя в обход прав митр.Кирилла: от отрицания каноничности подобной меры (например, еп.Григорий Граббе,114 Л.Регельсон и др.), как узурпации не принадлежащих митр.Сергию прав, до признания целесообразности и естественности подобной меры (например, Д.Поспеловский).
В качестве обоснования последнего суждения обычно приводятся два довода: во-первых, физическая невозможность митр.Кирилла (по причине постоянного нахождения в ссылке или в заключении) вступить в права местоблюстителя, в то время, во-вторых, избрание митр.Сергия патриаршим местоблюстителем собором епископов, что хотя бы по форме — канонично, в то время как назначение местоблюстителя через завещательное распоряжение — явление экстраординарное и не вполне согласное с канонами.115
Следует признать, что этот вопрос в церковно-научной литературе почти не изучен, а потому, несомненно, еще станет предметом отдельного исследования. Под впечатлением такого забвения его прав митр.Кирилл, конечно, мог заявить свой протест, но, как известно, он этого не сделал.
Все рассуждения об эволюции позиции митр.Кирилла основываются на черновике недописанного письма, обнаруженного в последнем следственном деле, по которому проходил священномученик Кирилл. Это черновик письма от 23 (8) марта 1937, адресованного иеромонаху Леониду.116 Среди прочего в письме содержалась такая фраза: «Происшествия же последнего времени окончательно выявили обновленческую природу сергианства».117
Именно в этих словах — «обновленческая природа сергианства» видят исследователи (в частности, М.В.Шкаровский)118 эволюцию взглядов и сближение с позицией митр.Иосифа и еп.Виктора (Островидова).
По нашему мнению, коренного изменения взгляды митр.Кирилла не претерпели. Митр.Кирилл еще в феврале 1934 писал неизвестному архиерею:
Иное понимание патриаршего завещания, утверждаемое митрополитом Сергием, привело уже к тому, что завещание, составленное для обеспечения скорейшего избрания нового патриарха, стало основой для подмены в церковном управлении личности патриарха какой-то коллегиальной «Патриархией». Почиет ли на этом начинании митрополита Сергия благословение Божие, мы не дерзаем судить, доколе законный Собор своим приговором не изречет о нем суда Духа Святого, но, как и все, обновленчеству сродное, не можем признать обновленное (подчеркнуто мной. — А.Ж.) митрополитом Сергием и церковное управление нашим православным, преемственно идущим от Святейшего Патриарха Тихона, и потому, оставаясь в каноническом единении с патриаршим местоблюстителем митрополитом Петром, при переживаемой невозможности сношения с ним признаем единственно закономерным устроение церковного управления на основе патриаршего указа 7 (20) ноября 1920 г.119
Отсюда видно, что для митр.Кирилла «обновленческая природа сергианства» заключается не в утверждении за деятельностью митр.Сергия какой-то новой «ереси», а в нарушении нормального (патриаршего) церковного управления, в своеобразном «обновлении» митр.Сергием формы высшей церковной власти. Более того, как в 1934 владыка митрополит признавал благодатность таинств иерархии, признающей митр.Сергия, так и в 1937 митр.Кирилл говорит о «ревности не по разуму» некоторых церковных деятелей (в частности, последователей священномученика Виктора (Островидова)), готовых даже перекрещивать «сергиан». Таким образом, мы не наблюдаем существенного изменения взглядов митр.Кирилла к 1937.
Однако вернемся к событиям 1937. Конечно, предпринимаемые епископами меры предосторожности были необходимыми, но в условиях советской действительности — недостаточными.
23 июня под грифом «Совершенно секретно» для областной прокуратуры была составлена справка за подписью замначальника ОблУНКВД капитана госбезопасности Кальнинга и лейтенанта госбезопасности Костенко, где сообщалось:
В областном управлении НКВД имеются данные о том, что в Южно-Казахстанской области существует контрреволюционная организация среди церковников, центр которой находится в Чимкенте. Задачей контрреволюционной организации является подготовка контрреволюционных кадров к свержению советской власти.120
Активными членами этой организации назывались 14 человек (архиереи, духовенство, монашествующие), и первыми тремя были:
1. СМИРНОВ Константин (он же Кирилл) Иларионович, бывший митрополит, отбывающий ссылку за к.-р. деятельность в Яны-Курганском районе Ю/К121 области, уроженец г.Кронштадта, рождения 1863 г., не женатый, с высшим образованием.
2. КОБРАНОВ Евгений Яковлевич, бывший епископ, отбывающий ссылку за к.-р. деятельность в г.Чимкенте, уроженец бывш. Смоленской губ., рождения 1892 г., не женатый, с высшим образованием.
3. ПЕТРОВЫХ Иосиф, бывший митрополит, отбывавший срок ссылки за к.-р. деятельность, проживающий в данное время в г. Мирзояне, нигде не работает, уроженец г.Устюжны Ленинградской области, рождения 1873 г., не женатый, с высшим образованием.122
На основании вышеизложенного, — писал капитан Кальнинг, — считаю необходимым вышеуказанных лиц арестовать и привлечь к уголовной ответственности по ст.58 п.11, на что и просить санкции Облпрокурора.123
Санкция была дана незамедлительно, и в тот же день 23 июня 1937 в ОблУНКВД было принято постановление, согласно которому для митр.Кирилла и для всех поименованных в секретной справке предлагалось «мерой пресечения способов уклонения от следствия и суда избрать содержание под стражей в КПЗ УНКВД».124 В этот же день был выписан и орден на обыск за № 425,125 согласно которому на следующий день — 24 июня 1937 — состоялись обыски и аресты. В протоколе обыска, произведенного 24 июня у митр.Кирилла, было записано:
Взять для доставления в облуправление НКВД следующее: закрытых писем 45 штук, открытых 16 штук, 2 фотокарточки, 4 шт. талона к денежному переводу, расписок о переводе денег — 5 шт. Журнал Московской Патриархии — 16 шт.126.
Надо полагать, что закрытые письма представляли собой неотправленные письма самого митр.Кирилла, открытые — присланные владыке послания, которые он не успел уничтожить перед арестом.
Во время обыска и ареста вл.Кирилл и митр.Иосиф вели себя спокойно и с достоинством. Митр.Иосиф даже начертал своей рукой на предъявленном ему ордере: «Ордер читал и недоумеваю, почему нет санкции прокурора. И.С.Петровых».127 Изъятая переписка (у митр.Иосифа — 121 лист) была приобщена к инициированному властями следственному делу
Одновременно с арестом митр.Кирилла в Яны-Кургане, в Чимкенте и Мирзояне были арестованы митр.Иосиф, еп.Евгений, а также: свящ.Владимир Смирнов, бывший одно время юристом патр.Тихона, 67-летний схимонах Елевферий (Печенников), 69-летний афонский монах Иларион (Цуриков) и его брат, тоже монах с Афона Иоанн (Цуриков), бывшая настоятельница Пензенского монастыря игумения Ева (Павлова), свящ.Николай Толгский, свящ.Стефан Медведь, монахиня Мария (Рыкова), Вера Горбунова. Был арестован даже обновленческий еп.Михаил (Николаев). Всего в несколько дней было арестовано 16 человек. Арестованные были заключены в чимкентскую тюрьму.
В этих условиях, когда аресты следовали один за другим, монахиня Евдокия (Перевезникова) не покинула арестованного в очередной раз митр.Кирилла, принося ему для передачи в тюрьму еду и теплую одежду. Но 13 июля была арестована и сама матушка Евдокия.128 Немногим ранее (9 июля) будет арестована Людмила Петрова; немногим позже (29 июля) — Феодор Захаров, странник, часто привозивший почту из Ташкента, поначалу от митр.Арсения (Стадницкого), позже (после смерти вл.Арсения в феврале 1936) — от архиеп.Бориса (Шипулина), которого, по словам еп.Евгения, митр.Кирилл считал «тайным своим соратником»129 и с которым имел письменное общение митр.Иосиф. Аресты будут осуществляться вплоть до осени 1937. В результате НКВД сумеет «организовать» несколько следственных дел по т.н. «Всероссийскому контрреволюционному центру». По этим делам будет арестовано, а затем приговорено к расстрелам и заключению в концлагерь 64 человека!
Две недели спустя после ареста (7 июля 1937), двум старцам-митрополитам: 74-летнему вл.Кириллу, 64-летнему вл.Иосифу, а также еп.Евгению, были предъявлены обвинения и зачитаны постановления о привлечении их в качестве обвиняемых. Митр.Иосиф от подписи в предъявленном ему обвинении отказался,130 так что следователь вынужден был сам расписаться вместо митр.Иосифа. И вместо подписи обвиняемого митрополита оказалась подпись «контрреволюционер».131
Тюремное существование для расстроенного многолетним пребыванием в ссылках и тюрьмах здоровья митр.Кирилла было чрезвычайно тяжело. Но опыт семнадцатилетних лагерных скитаний и упование на помощь Божию, укрепляющую немощь человеческую, придавали и в этих условиях священномученику Кириллу уверенность в том, что не оставит его Господь и в это последнее земное испытание (а, думаем, что митр.Кирилл догадывался, что испытание это будет для него последним).
Условия содержания заключенных в чимкентской тюрьме были невыносимы. Тюремная стража, выполняя поручение следователей, не давала заключенным спать, пытаясь довести арестованных до крайнего изнеможения. Еда была несносной, вода пахла гнилью. Этими условиями заключенные подготавливались к допросу. Известно, что некоторые уже на этом этапе сдавались, подписывали любые «признания», лишь бы поскорее быть осужденными и через то избежать ужасных условий содержания в тюрьме.
Первым на допрос был вызван еп.Евгений. 25 июня следователь потребовал от вл.Евгения: «Дайте показания о Вашей контрреволюционной деятельности». Но последовал ответ: «Контрреволюционной деятельностью я не занимаюсь и по этому вопросу показать ничего не могу».132 На чем первый допрос и завершился.
Следующим был вызван к следователю митр.Иосиф. Допрос, состоявшийся 14 июля, принес следствию только один результат — вл.Иосиф признал свою виновность в руководстве «нелегальной религиозной организацией», политические обвинения (антисоветскую или контрреволюционную деятельность) он не признал.133 На вопрос, в чем заключалось руководство нелегальной организацией, митр.Иосиф отвечал, что «в руководстве местными религиозными организациями и в содействии им; в сношениях с руководителями этих местных организаций; в подпольной форме отправления религиозных обрядов».134 Через 9 дней (23 июля) в следственном деле появляется документ под названием «Показания обвиняемого Петровых Иосифа», где уже нет вопросов и ответов. Документ представляет собой будто бы «чистосердечные признания» митр.Иосифа в «контрреволюционной деятельности» и руководстве им «контрреволюционной организацией».135
По казенной стилистике письма и стандартной для подобных «признаний» форме эти показания должны быть отнесены к несомненному творчеству самих следователей. Ни одного нового свидетельства не дано в этом документе в сравнении с предыдущими показаниями митр.Иосифа, и, следовательно, подобную бумагу мог составить кто угодно. Раболепное самооговаривание и вовсе делает невозможным признание авторства за митр.Иосифом. Иными словами, мы смело относим данный документ к разделу Spuria (подложный). Вопрос только в том, чья подпись стоит под этим фальсифицированным документом — вынужденного к тому (различными методами «следственного дознания») митр.Иосифа, или же это подпись такая же подложная, как и авторство «показания обвиняемого». Для окончательного разрешения этой проблемы потребуется, конечно, соответствующая экспертиза, но и без экспертизы стоящая под «показаниями» подпись вызывает сомнение в принадлежности ее митр.Иосифу. Сомнения усиливаются, если вспомнить, что митр.Иосиф отказался поставить свою подпись под постановлением о предъявлении ему обвинения и привлечении в качестве обвиняемого.
29 июля был вторично вызван еп.Евгений. Видимо, следователем были применены меры физического давления на владыку, потому что тот признал собственную вину и начал называть имена. Похоже, свою роль сыграли и сфабрикованные «Показания», о которых шла речь выше. Следствие словно говорило этим документом: если уж митр.Иосиф начал «сотрудничать» со следствием, то это следует сделать и остальным.
Нам сейчас трудно себе представить, каким истязаниям был подвергнут вл.Евгений, потому не возьмемся даже косвенно бросить ему упрек. Кроме того, трудно вычленить из всего представленного на бумаге, «признания», принадлежащие вл.Евгению, и «признания» иного авторства.136
Два месяца пройдет с момента ареста до того дня, когда митр.Кирилл будет вызван на допрос. Допрашивал вл.Кирилла 20 августа 1937 лейтенант госбезопасности Костин. Главной целью допроса было, конечно же, добиться признания православного иерарха в создании и возглавлении им контрреволюционного центра церковников, тем более что подобные «признания» следователям уже удалось «получить» от еп.Евгения, а от митр.Иосифа удалось добиться признания в руководстве «нелегальной религиозной организацией».
Для усиления морального давления на митрополита Кирилла ему были предъявлены фальсифицированные показания владыки Иосифа, где он «становится на правдивый путь» и якобы признается в контрреволюционной деятельности. Но священномученика Кирилла трудно было обмануть подобными «признаниями»: за свою 17-летнюю тюремно-ссыльную жизнь он слишком хорошо знал цену таким провокациям. Перед следователями предстал иерарх-исповедник, который как будто бы осознавал, что каждое его слово будет словом для истории. Митр.Кирилл мужественно и достойно держался на своем последнем допросе.
Вопрос: Следствием установлено, что Вы входили в к.-р. центр церковников и являлись руководителем его. Дайте показания по этому вопросу.
Ответ: О существования такого центра мне ничего не известно, а потому и руководителем его быть не мог.
Вопрос: Следствие предлагает прекратить запирательства и дать откровенные показания.
Ответ: Иного показать ничего не могу.
Вопрос: Следствием установлено, что Вами был поставлен ряд организационных вопросов перед единомышленниками. Дайте показания: перед кем и какие вопросы организационного характера были Вами поставлены?
Ответ: Мною ставились вопросы, скорее всего, дискуссионного характера, чем организационного. Так, например, вопрос о замене миропомазания мною был поставлен перед рядом моих единомышленников.137
Вопрос о замене миропомазания возложением рук не был таким уж частным вопросом, как это кому-то может показаться. Таинство миропомазания, в коем, как учит Церковь, «при помазании освященным миром частей тела во имя Святаго Духа подаются дары Святаго Духа, возращающие и укрепляющие в жизни духовной»,138 есть таинство, необходимое для полноты вхождения новокрещенного в Церковь Христову. Миропомазание — это личная Пятидесятница, сообщение новому члену Церкви дара Святаго Духа. При помазании миром священнослужитель произносит тайносовершительную формулу: «Печать дара Духа Святаго. Аминь». И поскольку таинство миропомазания по древней церковной практике совмещается с таинством крещения, то полнота принятия крещаемого в Церковь зависит и от того, совершено миропомазание или нет (оно столь же обязательно, как и крещение).
Святое миро приготовляется особым чином с использованием особого масла, вина, благовонных трав и ароматов в течение трех дней на Страстной седмице первоиерархом Церкви (патриархом, местоблюстителем его или, в Синодальный период, первенствующим членом Святейшего Синода). Однако в условиях ссыльно-тюремных мытарств русских иерархов подобного освящения мира осуществить было невозможно, а необходимость в совершении таинств крещения и миропомазания не оскудевала, конечно же, и в то время.
С учетом же того, что многие священнослужители, служившие тайно, не имели возможности пополнить запасы мира, то встал вопрос, а можно ли помазание святым миром заменить чем-либо иным? И здесь вспомнили про древнюю, восходящую к апостольскому времени практику возложения рук как сообщения даров Святаго Духа. Так, книга Деяний апостольских повествует о крещении самарян диаконом Филиппом. Находившиеся в Иерусалиме апостолы, узнав об этом, направили апостолов Петра и Иоанна для сообщения крещеным Духа Святаго, ибо, как говорит дееписатель о Святом Духе: Он не сходил еще ни на одного из них, а только были они крещены во имя Господа Иисуса (Деян. 8:16). Тогда апостолы «возложили руки» на новокрещенных, и последние «приняли Духа Святаго». Это и было таинство, впоследствии получившее название миропомазание, ибо вместо возложения рук было введено помазание святым миром (традиция, восходящая к Ветхому Завету, когда пророк Моисей, по глаголу Божию, излил миро на главу Аарона, возводя его в сан первосвященника; также и пророк Самуил совершил помазание на царство Саула и Давида).
Таким образом, заключенные иерархи, обращаясь к апостольской традиции возложения рук, полагали временно заменить в таинстве миропомазания акт помазания миром на возложение рук.
На допросе следователя интересовало, чьи именно отзывы по этому вопросу запрашивал митр.Кирилл.
Ответ: Я запрашивал письменно епископа Афанасия Сахарова, в данное время находящегося в концлагерях на Медвежьей Горе, епископа Василия Преображенского — в трудовой исполнительной колонии в Рыбинске, епископа Евгения Кобранова, отбывающего ссылку в Чимкенте, через священника Ветчинкина спрашивал мнение митрополита Иосифа Петровых и мнение архиепископа Прокопия Титова, находящегося в ссылке в г.Туркуль, спрашивал письменно епископа Иоасафа Удалова, находящегося в Казани, но от него ответа не получил. Вот те лица, мнение которых мною было запрошено.
Вопрос: Когда возник этот вопрос и в связи с чем?
Ответ: Этот вопрос возник около двух лет назад по инициативе епископа Дамаскина Цедрик, находящегося в лагере в Караганде, а в то время он находился в Архангельске. В связи с тем возник этот вопрос, что трудно было доставать вещества для изготовления так называемого мира.
Вопрос: Почему он обратился к Вам за разрешением этого вопроса, а не к кому-либо другому?
Ответ: Потому что он со мною через переписку держал связь, отношение его к сергианству одинаковое со мной было, и притом я старше его по положению и по возрасту.139
И здесь следователь попытался спровоцировать митр.Кирилла на признание в том, что владыка был осведомлен о тайных богослужениях, которые совершал еп.Дамаскин. Последовал вопрос следователя: «Дамаскин в Архангельске служил в церкви?» Но митр.Кирилл, представляя, чем заканчиваются подобные вопросы, мудро игнорирует смысл вопроса, словно отказываясь его понимать: «Нет, он был в ссылке». А на логичный вопрос следователя: «Зачем же ему необходимо было миро?», следует категоричный ответ митр.Кирилла: «Этого я не знаю».
Понимая, что здесь более определенного ответа не добиться и провокация не удалась, следователь пытается подойти к этому вопросу по-иному, но и здесь, как показали дальнейшие ответы митр.Кирилла, следователя ожидает неудача.
Вопрос: А что ответил Вам Иосиф Петровых?
Ответ: Он ответил, что считает меня единственным законным руководителем Церкви и только. На это письмо я ему ничего не ответил.
Вопрос: Какой ответ получили от остальных?
Ответ: Прокопий Титов ответил, что принципиально считает разрешение вопроса в положительном смысле возможным, но окончательное его решение принадлежит Собору. Такой же почти ответ был получен и от других.
Вопрос: Почему же Вы не ответили Дамаскину сразу же лично сами, а стали собирать мнения к.-р. епископата, находящегося в ссылке?
Ответ: Свое мнение я написал — что принципиально не возражаю. Лично мне необходимо было иметь мнение епископата по этому вопросу как руководителю, для того, чтобы в будущем безошибочно разрешить этот вопрос.
Вопрос: Значит, этот вопрос Вы разрешали как руководитель нелегальной церковной организации?
Ответ: Я разрешал его как обыватель.
Вопрос: Следствием установлено, что после смерти Петра Крутицкого Ваши единомышленники перед Вами ставили вопрос о преемственности местоблюстительства. Назовите, на кого они указывали.
Ответ: Они называли меня как единственного и законного местоблюстителя, что свидетельствовало и завещание б[ывшего] патриарха140 Тихона.
Вопрос: Кто к Вам обращался по этому вопросу?
Ответ: По этому вопросу ко мне обращался епископ Макарий (?) Барнаульский, который просил сообщить ему, что если Петр умер, то я разрешил бы ему считать меня местоблюстителем. Об этом же писал и Евгений Кобранов, что он считает меня главой Церкви и поминает мое имя, он также писал о том, что если мы не решим, то другие решат.
Вопрос: Дайте показания о враче и больных, которые упоминаются в изъятом у Вас при обыске письме от Кобранова.
Ответ: В этом письме Кобранов говорит о священнике Серафиме Кириллове, который меня посетил в Яны-Кургане в 1935 году. До этого просил он меня, чтобы я ему сообщил адрес этого священника, что я и выполнил, а потому уже он писал мне, что якобы ему передал своих верующих, называя их больными.
Вопрос: Откуда было известно Кобранову о Кириллове? Ответ: Не знаю, вероятно, Кириллов был уже у него, так как у меня он был проездом.
Вопрос: Что передал Вам Кириллов о Кобранове?
Ответ: Он даже о нем мне не упоминал.
Вопрос: Как же попал к Вам в Яны-Курган проездом Кириллов?
Ответ: Он ехал в г.Ташкент, слез с поезда в Яны-Кургане, чтобы познакомиться со мною, раньше я его не знал.
Вопрос: А откуда он узнал, что Вы в Яны-Кургане, и откуда Кириллов приехал?
Ответ: Откуда ему известно о моем месте ссылки — не знаю, но ехал из Донбасса. Адрес он мне дал на г.Сталине на имя Мухтарова Сатура Михайловича.
Вопрос: Почему не на его имя дал адрес?
Ответ: Этого я не знаю.
Вопрос: Дайте показания, через кого Вы держали связь с Иосифом Петровых и Прокопием Титовым?
Ответ: Связь с ними держал через Ветчинкина и Фаину Григорьевну Синицкую в Самарканде.
Вопрос: Почему непосредственно с ними не связывались?
Ответ: Я не знал их адресов.
Вопрос: В изъятом у Вас письме, написанном, но не отправленном Синицкой, что Вы писали про Иосифа Петровых?
Ответ: Только просил передать привет.
Вопрос: Вы даете неоткровенные показания на всем протяжении следствия, стараетесь скрыть истинный смысл и факты Вашей деятельности. Дайте откровенные показания.
Ответ: Да, я в этом письме писал о том, что считаю митрополита Иосифа Петровых своим единомышленником.
Вопрос: Еще что в нем писали?
Ответ: Не помню.
Вопрос: Через кого переслал Иосиф Петровых Вам свою фотографическую карточку и в знак чего?
Ответ: Через Бориса Коруэ,141 который мне ее передал при посещении им Яны-Кургана. Карточку он прислал в знак того, что он меня ценит и считает своим человеком.
Вопрос: С какой целью приезжал к Вам Борис Коруэ?
Ответ: Он приезжал познакомиться со мною и передал о том, как живет Иосиф. Высказывал мысль о том, что мне и Иосифу хорошо было бы лично повстречаться и побеседовать.
Вопрос: Все, что Вами показано, является ли действием обывателя или авторитетного лица среди к.-р. элемента церковников?
Ответ: Да, я являюсь авторитетным лицом среди своих единомышленников, а не обывателем.
Вопрос: А Ваши действия среди них чем являются?
Ответ: Мои действия для них также являются авторитетными, что я делаю, то и они должны бы делать, как мои единомышленники.
Вопрос: Значит, Вы являетесь руководителем своих единомышленников?
Ответ: Да, выходит так.142
На этом допрос был прерван. А под протоколом допроса стояла подпись «Смирнов М.Кирилл».
Остается только удивляться, какой мудростью и каким мужеством нужно было обладать, чтобы не смалодушествовать на допросах, не оставить ни одного слова, которое могло бы быть вменено в вину будущими поколениями. Через всю свою жизнь пронес свт.Кирилл высокое представление о иерархическом достоинстве и этому представлению был верен. Мы не можем знать, каким методам морального и физического давления подвергался митр.Кирилл, можем только утверждать, что и в этом страшном испытании владыка явил нам образ истинно-православного иерарха твердой воли и потрясающего мужества, иерарха, безупречного в своем узническом исповедничестве. А то, что подследственные подвергались «давлению», допросам «с пристрастием», заключаем мы из печального факта, что даже столь опытные и неоднократно бывавшие в тюрьмах архиереи, как митр.Иосиф и еп.Евгений, через несколько, вероятно, «пристрастных» допросов не сумели удержаться от признания в существовании «тайной организации» во главе с митр.Кириллом.
Тем ярче исповедничество митр.Кирилла, который не только не пошел на поводу у следствия в признании собственной вины, но и не назвал ни одного нового для следователя имени, в чем, возможно, сказалась и опытность, приобретенная за долгие годы следствий, тюрем и ссылок.
К концу следствия все арестованные были свезены в Чимкент. Заседание Тройки УНКВД по Южно-Казахстанской области от 19 ноября 1937, заслушав дело 4-го Отд. ЮК ОблУ НКВД за № 723 по обвинению митр.Кирилла, вынесло свое обвинительное заключение. Выписка из протокола заседания Тройки сухо сообщает «суть обвинений»:
СМИРНОВ Константин (Кирилл) Иларионович, рождения 1863 г., адмссыльный, бывший митрополит, неоднократно судимый за к.-р. деятельность, находящийся в ссылке 19 лет. Обвиняется в том, что являлся руководителем Всесоюзной к.-р. повстанческой организации церковников, в задачу которой было поставлено свержение советской власти, установление монархического строя, восстание патриаршества с главенствующей ролью над государственной властью в управлении страной. Являясь первым и единственным заместителем быв. патриарха ТИХОНА, к.-р. организацией был намечен в будущие патриархи Русской Церкви. Для достижения поставленной цели СМИРНОВЫМ был достигнут блок с главарями так называемых религиозных течений Иосифом ПЕТРОВЫХ и Ф.ПОЗДЕЕВСКИМ на общей платформе прекращения разногласий и вражды между духовенством, развертывания активной к.-р. деятельности и борьбы с советской властью.
На это обвинение последовало постановление Тройки:
«СМИРНОВА Константина (Кирилла) Иларионовича РАССТРЕЛЯТЬ. Личное имущество конфисковать».143
Подобные же постановления о расстреле были вынесены заседанием Тройки УНКВД и в отношении митр.Иосифа и еп.Евгения. Обвинения митр.Иосифа, формулировалось следующим образом:
Обвиняется в том, что являлся руководителем контр-революционной повстанческой организации церковников, заместителем главы контр-революционной организации СМИРНОВА Кирилла, Участник и руководитель нелегальных совещаний, на которых были выработаны методы проведений к.-р. повстанческой деятельности. Организатор к.-р. ячеек в разных местностях, как ЮК области, так и СССР.144
Обвинения еп.Евгения формулировались несколько иначе:
Обвиняется в том, что являлся одним из активных руководителей к-р повстанческой организации церковников, возглавляемой СМИРНОВЫМ и ПЕТРОВЫХ. Участник нелегальных совещаний, на которых выработаны методы к-р повстанческой деятельности. Организатор и руководитель к-р ячеек к-р организации, созданных им как на территории ЮК области, так и на населенных промышленных местностях СССР. Организатор к-р шпионских элементов из числа б/офицерства и др. бывших людей вокруг к-р организации с целью разворота повстанческой к-р деятельности среди населения.145
Тем же числом, что и решения заседания Тройки, то есть 19 ноябрем 1937, датирована записка председателя Тройки капитана Кальнинга, направленная коменданту УНКВД и подписанная, в традициях тех лет, красным карандашом:
Немедленно привести в исполнение приговор Тройки в отношении Смирнова Константина (Кирилла) Иларионовича. Об исполнении составьте акт, который представьте мне.
Приложение: Выписка из протокола Тройки от 19/ХI 1937 г.146
Подобные же указания о необходимости немедленного приведения в исполнение смертного приговора были составлены и в отношении митр.Иосифа (Петровых)147 и еп.Евгения (Кобранова).148
Но чудовищное делопроизводство конвейера смерти не было исчерпано только этими документами. Теперь приговоренные поступали в «распоряжение» коменданта, и специальная комиссия в составе трех человек (один из которых — начальник АХО, то есть административно-хозяйственного отдела!) утверждала дату приведения приговора в исполнение:
1937 года, 20 дня. Мы, нижеподписавшиеся: П/нач. УНКВД Лейт. Г.Б.Б-в, начальник АХО С-в, комендант М-в149 составили настоящий акт в том, что сего числа, на основании выписки из протокола Тройки от 19 ноября 1937 г., произвести в исполнение приговор Тройки в отношении Смирнова Константина (Кирилла) Иларионовича, Расстрел. О чем составили настоящий акт, скрепив его своими подписями.150
Апофеозом кровавого делопроизводства служит следующий документ:
ВЫПИСКА ИЗ АКТА
Постановление Тройки при УНКВД по Южно-Казахстанской области от 19 ноября 1937 года о расстреле Смирнова Константина (Кирилла) Иларионовича, Петровых Иосифа Семеновича, Кобранова Евгения Яковлевича приведено в исполнение 20 ноября 1937 г. [в] 24 часа, См. Инспектор 8 отд. УНКВД лейтенант Гос.безоп. К-в.
 | <<< Лисий овраг (г.Чимкент) — место расстрела жертв репрессий 1930-1940 годов. Здесь были расстреляны свщмч.Кирилл (Смирнов), митр.Иосиф (Петровых) и еп.Евгений (Кобранов). Фото 1997 года. |
Священномученик Кирилл был расстрелян в 1937, в возрасте 74 лет. Из них 37 лет выпало прожить этому великому русскому святителю в XIX веке, 37 лет — в XX, не столь безмятежном для Церкви, по сравнению с веком предыдущим. В первые 37 лет жизни уложились мирное детство, юность, студенческие годы в Духовной академии и пастырское служение. В последующие 37 лет предстояло принять монашество, стать миссионером и архиереем-исповедником, принять венец мученичества за веру Христову и чистоту церковного учения. При советской богоборческой власти пришлось прожить 20 лет, но из них менее трех лет — на свободе, а 17 лет — в тюрьмах, лагерях, ссылках.
Все знаменательно и символично в жизни вл.Кирилла. Даже мученический венец митр.Кирилл сподобился принять в преддверии 50-летнего юбилея служения своего в духовном звании: ведь рукоположение его во диакона состоялось 15 ноября ст.ст. (т.е. 27 ноября по н.ст.) 1887, а казнен святитель был в ночь с 20 на 21 ноября н.ст. 1937 года в 24 часа. Но та неделя, которую не дожил владыка Кирилл до полувекового юбилея своего духовного служения, расцвела вечностью его небесного предстояния Престолу Божию как исповедника и мученика, «до конца претерпевшего».
Прошло более полувека, прежде чем митр.Кирилл был реабилитирован гражданской властью. Конечно, Русской Православной Церкви не столь важна была реабилитация, поскольку мученический подвиг митр.Кирилла очевиден, как и его невиновность в инкриминированной ему «контрреволюционной деятельности». Реабилитация, совершившаяся в отношении митр.Кирилла только в 1989, нужна была скорее гражданской власти как своеобразная декларация того, что государственная политика в отношении Русской Православной Церкви изменилась.
В этом смысле тот процесс реабилитации, который был начат в т.н. «хрущевскую оттепель», явно засвидетельствовал неизменность политики советского государства по отношению к Православию. Были реабилитированы почти исключительно партийные работники, то есть «свои», советские. А пострадавшие за веру духовенство и миряне, особенно крестьянская масса, способная самостоятельно хозяйствовать на земле: кулаки, середняки, практически уничтоженные как класс, масса, за редким исключением, религиозная, не единожды организованно и сознательно выступавшая в защиту церквей и монастырей, — все они в 50-х годах реабилитированы не были.
Эту характеристическую особенность хрущевской «реабилитационной волны», волны «избирательно-реабилитационной», в полной мере иллюстрирует документ, имеющий самое непосредственное отношение к митр.Кириллу. Этот документ — «Заключение», последовавшее в результате «пересмотра» в 1956 архивно-следственного дела 1937 года.
«Утверждаю»
Прокурор Южно-Казахстанской области
ст.советник юстиции /СМАГУЛОВ/ 20/II-1956 г.ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В 1956 г. 14 февраля в г.Чимкенте Помощник прокурора Южно-Казахстанской области по спецделам младший советник юстиции РОГАНОВ рассмотрел в порядке надзора архивно-следственное дело за № 633007 по обвинению СМИРНОВА К.И., КОБРАНОВА Е.Я.151 и ПЕТРОВЫХ И.С. в преступлении, предусмотренном ст.ст. 58-10, 58-11 УК РСФСР
НАШЕЛ:
Материалами дела установлено, что 24 июня 1937 г. были арестованы и привлечены к уголовной ответственности:
1. СМИРНОВ Константин Иларионович, 1863 г. рождения, адмссыльный, бывший митрополит, неоднократно судимый за контрреволюционную деятельность.
2. КОБРАНОВ Евгений Яковлевич, 1892 г. рождения, адмссыльный, бывший епископ, неоднократно судимый за контрреволюционную деятельность.
3. ПЕТРОВЫХ Иосиф Семенович, 1872 г. рождения, бывший митрополит, неоднократно судимый за контрреволюционную деятельность,
которые обвиняются в том, что, являясь руководителями контрреволюционной повстанческой организации церковников, в задачу которых было поставлено свержение советской власти, установление монархического строя, организовывали контрреволюционные ячейки и вырабатывали методы повстанческой деятельности.
За что 19 ноября 1937 года были осуждены к высшей мере наказания — расстрелу. Решение тройки от 19/ХI-37 г. было 20/ХI-37 г. приведено в исполнение.
На допросах, на предварительном следствии обвиняемые СМИРНОВ, КОБРАНОВ и ПЕТРОВЫХ виновными себя признали.152 Контрреволюционная их деятельность подтверждается приложенными к делу протоколами допросов по другим делам ХОЛМАГОРОВА и ПОЗДЕЕВСКОГО,153 а также показаниями допрошенных свидетелей по делу ЧИЖОВА-КОКОВЦЕВА А.М. и ПОСПЕЛОВА А.А.
Рассматривая изложенное выше и принимая во внимание, что привлечение к уголовной ответственности за контрреволюционные преступления СМИРНОВА К.И., ПЕТРОВЫХ И.С. и КОБРАНОВА Е.Я. правильно, и решение тройки УНКВД Южно-Казахстанской области от 19/ХI-37 г. в отношении их вполне обосновано.
Исходя из изложенного ПОЛАГАЛ БЫ: решение тройки УНКВД от 19/ХI-37 г. считать правильным, к пересмотру данного дела оснований не имеется.
Пом. Прокурора Южно-Казахстанскойобласти по спецделамМладший советник юстиции /РОГАНОВ/154
Впрочем, «избирательность» реабилитационных процессов 50-х годов в отношении церковнослужителей объясняется довольно просто. Хрущевское правление, ставшее временем «оттепели» в общественно-государственных отношениях, оказалось периодом «заморозков» в отношениях государственно-церковных. С именем Хрущева в церковной истории связаны гонения на Православную Церковь, закрытие и уничтожение тысяч храмов. Так, в начале 1959 было 13372 действующих храма, а в 1966 году — 7523, число клириков РПЦ за эти годы сократилось с 12099 до 7347 человек, число монастырей с 63 до 18 (причем, только два монастыря находилось на территории Российской Федерации, большинство же сохранялось на Украине), число насельников снизилось в четыре раза.
Прошло еще 33 года, и в 1989 государство (справедливее сказать, государственная власть), наконец-то, оказалось готово для частичного осознания собственной вины перед своим народом и Церковью. Указ Президиума Верховного Совета СССР «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 20-40-х и начала 50-х годов» был датирован 16 января 1989. Это было начало года, следующего после юбилейного 1988, когда советская власть впервые так явно за всю свою историю пошла навстречу нуждам и интересам Церкви. 1988 год послужил точкой отсчета нового периода отечественной истории, а с 1989 начался процесс реабилитации духовенства, репрессированного в годы советской власти.
Был реабилитирован и митр.Казанский Кирилл. В «Заключении» в отношении «Смирнова К.И. (Кирилла)» по материалам уголовного дела (архивный № 1609) говорится, что Смирнов К.И., привлеченный к уголовной ответственности по уже приводимым выше обвинениям, и постановлением Тройки УНКВД по Южно-Казахстанской области от 19 ноября 1937 приговоренный по ст.58-10 УК РСФСР к расстрелу, признается реабилитированным, поскольку «подпадает под действие ст.1 Указа Президиума Верховного Совета СССР «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 20-40-х и начала 50-х годов». «Заключение» подписано 6 мая 1989 старшим помощником прокурора Чимкентской области по надзору за следствием в органах КГБ, советником юстиции Е.Мылтыкбаевым и замначальника Управления КГБ Казахской ССР по Чимкентской области полковником Г.И.Осенним; утвердил это решение 7 мая 1989 прокурор Чимкентской области государственный советник юстиции 3-го класса В.Ф.Шведюк.155
Такие же «Заключения о реабилитации» последовали и в отношении Кобранова Е.Я. (еп.Евгения) и Петровых И.С. (митр.Иосифа), утвержденные прокурором Чимкентской области, так же как и заключение о реабилитации митр.Кирилла, 7 мая 1989.
