Задолго до того, как Гарольд Вольф и Лоренс Хинкль завершили в 1956 г. свои исследования по «промыванию мозгов» для Аллена Даллеса, Вольф попытался расширить свою роль в исследованиях и операциях ЦРУ. Он предложил руководству ЦРУ сотрудничество своих коллег по Корнельскому университету, где он преподавал неврологию и психиатрию в медицинском колледже. В своих предложениях Вольф разъяснял руководству, что для понимания поведения человека (а также возможностей манипулирования его поведением со стороны правительства) необходимо изучать человека в связи с окружающими его условиями. Введя термин «экология человека», он вовлек в сферу ее изучения такие дисциплины, как психология, медицина, социология, антропология. В академическом мире начала 50-х гг. такой комплексный подход представлял собой новшество, новым было и слово «экология», но он нашел понимание у руководства ЦРУ. Подобно Вольфу, оно значительно опережало тенденции, существовавшие в бихевиористике.
Вольф наметил некоторые проблемы по исследованию экологии человека и предложил партнерские отношения с ЦРУ по применению этих знаний в практической деятельности. В то время изучение данных вопросов представлялось перспективным, и Вольф был полон энтузиазма, предпринимая всевозможные усилия по овладению новыми знаниями и их практической реализации. Поняв характер функционирования разума, он собирался, по его словам, «объяснить ЦРУ способы, с помощью которых можно было бы заставить человека думать, чувствовать и вести себя в соответствии с желаниями других людей, и, наоборот, способы, позволяющие человеку избежать такого влияния».
Понятия, которые могут в настоящее время показаться наивными и безнадежными, не казались столь бесперспективными в разгар холодной войны. А профессиональная подготовка Вольфа придавала вес его идеям. Как и доктор Камерон, он был не только теоретиком. Он занимал пост президента Нью-Йоркской неврологической ассоциации, а в 1960 г. стал президентом Американской неврологической ассоциации. В течение нескольких лет он был главным редактором журнала «Архивы неврологии и психиатрии» Американской медицинской ассоциации. Как по служебному положению, так и в силу своей личности Вольф производил большое впечатление. Руководители ЦРУ почтительно прислушивались к его суждениям о том, как врачи и шпионы могли бы совместно трудиться, чтобы помочь миру, если уж не удастся спасти его. Руководители ЦРУ также никогда не забывали о том, что Вольф сблизился с директором Алленом Даллесом в то время, когда он лечил травму головы, полученную сыном Даллеса. Специальная неврологическая практика Вольфа привела его к мысли, что заболевания мозга, как и мигрень, вызываются отсутствием гармонии между человеком и окружающими его условиями. По этому поводу он писал в ЦРУ: «Проблема, перед которой стоит врач, сходна с проблемой, перед которой оказывается следователь-коммунист». Оба стремятся вновь привести своего подопечного к гармонии с окружающими его условиями, будь то проблема головной боли или идеологических расхождений. Вольф полагал, что целебное воздействие любого нового метода допроса естественно перейдет в излечение пациента, и наоборот. Ему представлялось, что, согласно советской модели, он сможет помочь своим пациентам, переведя их в состояние изоляции, лишенное ориентации, при котором у человека легче создать новые поведенческие паттерны. Хотя изоляционные камеры русского типа не нашли практического применения в Корнеле, Вольф надеялся быстрее добиться того же эффекта путем ограничения сенсорных ощущений. Он сообщил ЦРУ, что камеры с ограничением сенсорных ощущений вполне обоснованно могут считаться составной частью курса излечения симптомов мигрени; они могут сделать пациента более восприимчивым к психотерапевтическим внушениям». Он предлагал содержать своих пациентов в условиях сенсорного ограничения до тех пор, пока они не «начнут проявлять возрастающее стремление говорить и завершить процедуру испытаний». Тогда, предположил он, врачи смогут «использовать материал из собственного опыта, чтобы создать психологические реакции внутри себя». Эта процедура имеет большое сходство со сталинскими методами. Нельзя сказать, удалось ли Вольфу использовать ее сколько-нибудь успешно в интересах пациентов Корнеля. Вольф предложил разработать методы использования распространенных культурных и социальных процессов в экологии человека при тайных операциях. Он понимал, что у каждой страны существуют собственные обычаи воспитания детей, военной подготовки и почти во всех областях взаимодействия людей. С точки зрения ЦРУ, заметил он, социологическую информацию такого рода можно применять главным образом для обучения людей. Он отличал методы мотивации от «специальных методов», которые, как он полагал, «были в большей степени сопряжены с разрушением, совращением, допросами». Он предлагал исследовать эти методы и просил у ЦРУ дать ему доступ ко всем материалам, имеющим отношение «к угрозам, принуждению, тюремному заключению, изоляции, утратам, унижению, пыткам, “промыванию мозгов”, “черной психиатрии”, гипнозу и сочетанию этих компонентов с химическими препаратами». Помимо простого исследования Вольф предложил использовать пациентов Корнельского университета в экспериментах по «промыванию мозгов» до тех пор, пока будет даваться гарантия, что никто не будет травмирован. К этому он добавил, что рекомендовал бы ЦРУ проводить эксперименты с возможным нанесением травм подопытным при условии их проведения в других местах. Очевидно, он понимал, что только большой объем данных, перемещающихся между ученым и шпионом, может способствовать появлению оптимальных методов исследований.
В 1955 г. Вольф назвал свою исследовательскую группу, которую финансировало ЦРУ, Обществом по исследованию экологии человека, а себя назвал его президентом[1]. Через это общество Вольф развил деятельность в пользу ЦРУ, и его организация превратилась в контролируемый ЦРУ механизм финансирования исследований и экспериментов, связанных с бихевиористикой.
На начальных этапах существования общества руководство ЦРУ доверяло Вольфу и его непроверенным идеям, связанным с секретами шпионажа. В результате новая дисциплина — экология человека — должна была ввести все стадии исследований и их применения в единый непрерывный процесс. Поскольку сотрудники ЦРУ оказались перед проблемой, настоятельно требующей своего решения, необходимо было ускорить разработку традиционных академических методов. Как объясняет Л.Хинкль, «их беспокоило то, что китайцы разоблачили их агентов в Китае... Реально они хотели найти китайцев (в Америке), направить их к нам и превратить в агентов». Вольф принял этот вызов и предложил, чтобы корнельская группа скрыла свои истинные цели под покровом исследований «экологических аспектов заболеваний» среди китайских беженцев. ЦРУ предоставило этому проекту 84 175 долл. (около 30 % той суммы, которую оно ассигновало на Корнельский университет в 1955 г.) и предоставило в распоряжение исследовательской группы 100 китайских беженцев для проведения с ними экспериментов. Почти все подопытные учились в США, когда коммунисты пришли к власти в материковом Китае в 1949 г., поэтому в возрасте 30 лет они стали перемещенными лицами.
ЦРУ больше всего беспокоила, по выражению одного из сотрудников проекта ARTICHOKE, «угроза безопасности», связанная со сведением в одно место такого количества агентов. Тем не менее руководство ЦРУ решило идти вперед. Вольф обещал рассказать им об особенностях китайского характера, и они признали преимущества, которые могли получить благодаря пониманию паттерна поведения китайца. Помимо того, Вольф обещал выбрать потенциально наиболее полезных агентов. Общество экологии человека предполагало предложить выбранным кандидатам членство и подвергнуть их более интенсивным допросам, поставить в более стрессовые ситуации. Идея состояла в том, чтобы выяснить проблемы, связанные с их личностью, прошлым и мотивациями, определить их действия в затруднительных условиях, например в случае возвращения в Китай в качестве американских агентов. В процессе исследований Вольф надеялся сформировать из этих китайцев таких людей, которые согласятся работать на ЦРУ. Беспокоясь о сохранении Корнельского университета в качестве прикрытия, он настаивал на том, чтобы вербовку желательных для ЦРУ агентов осуществляли оперативники, не связанные с рассматриваемым проектом.
Наконец, Вольф планировал ознакомить каждого агента с методами, позволяющими противостоять определенным формам жесткого допроса, который может ожидать его при возвращении в Китай. Руководители ЦРУ хотели «заранее подготовить» агентов, создав долгосрочную мотивацию, «на которую не повлияют ни время, ни прямая психологическая атака противника». Иными словами, сотрудники ЦРУ планировали произвести «промывание мозгов» своих агентов, чтобы защитить их от «промывания мозгов», которое могут осуществить китайцы.
Все было покрыто завесой секретности, по меньшей мере в теории. Вольф собирался взять группу из 100 беженцев, превратив максимальное число людей этой группы в агентов, работающих в Китае, которых нельзя будет раскрыть. Он планировал быстро осуществить это с использованием Общества экологии человека. Это было работой, за которую корнельский профессор взялся в дополнение к преподавательской деятельности.
Вольф принял на работу над проектом коллектив, состоящий из психологов, психиатров и антропологов. Он преодолевал сомнения коллег и правительственные запреты. Приняв на работу сотрудницу без допуска ЦРУ к секретной работе, он просто солгал ей, скрыв от нее источник финансирования. Его партнер Хинкль объяснял его поведение «властной натурой Вольфа. Если бы собака во время его лекции нагадила в аудитории, он не прервал бы лекцию, продолжил бы ее чтение». Даже люди из ЦРУ скоро поняли, что с Гарольдом Вольфом шутки плохи. Один из сотрудников ЦРУ, вспоминая Вольфа, говорит: «Я не знаю ни одного человека в ЦРУ, который не робел бы перед ним. Это был властный человек. Ему не надо было ни с кем спорить. Мы все относились к нему с величайшей почтительностью. Он вращался в высоких сферах. На вид это был маленький жилистый человечек, но стоило поговорить с ним о контроле над разумом... Он принадлежал к тем, кто контролировал разум».
От имени Общества экологии человека ЦРУ ежемесячно платило 1,2 тыс. долл. в месяц за дом в Нью-Йорке на Манхэттене, на 78-й Восточной улице; там располагалась корнельская группа и ее исследовательские проекты. Технические специалисты отправились в декабре 1954 г. в Нью-Йорк, чтобы установить подслушивающую аппаратуру вокруг здания. Такие устройства, а также сейфы, охранники и иные меры предосторожности придавали этому городскому зданию вид, отличный от академического центра, каким он должен был казаться. Связники из ЦРУ проводили встречи с Вольфом и его сотрудниками в надежно охраняемом помещении; все они внимательно наблюдали за 100 китайцами, помещенными в находившемся неподалеку здании Корнельского госпиталя. Каждому подопытному общество выплачивало ежедневно по 25 долл., и исследователи могли тестировать и проверять их, узнавая все что можно о китайцах, по крайней мере о китайцах, принадлежащих к среднему классу и относящихся к антикоммунистически настроенным перемещенным лицам.
Сомнительно, что кто-либо из китайцев Вольфа вернулся на родину в качестве агента ЦРУ или что были реализованы все его предложения. В любом случае проект был прерван в середине его реализации. Это случилось в результате значительной перетряски всей программы ЦРУ по контролю над разумом. В начале 1955 г. Сид Готлиб и его группа из TSS приняли на себя значительную часть функций проекта ARTICHOKE, включая общество, отняв их у Морзе Аллена и сыщиков из Отдела безопасности. Сотрудники, работавшие по программе MKULTRA, попытались быстро превратить общество в организацию, которая выглядела и функционировала как законный официальный фонд. Вначале они сглаживали какие-то шероховатости тайных операций. Невооруженному взгляду были видны «жучки» и сейфы, столь дорогие Морзе Аллену и компании. Новая группа даже предпринимала какие-то усилия (в основном безуспешные), чтобы привлечь новые средства от ЦРУ. Однако самые значительные изменения состояли в том, что корнельские профессора должны иметь дело с представителями ЦРУ, которые являлись учеными и были одержимы собственными идеями в отношении исследований. До этого момента профессора из Корнеля могли удерживать вовлеченность ЦРУ в рамках, приемлемых для них. В то время как Вольф никогда не переставал стремиться исследовать самые дальние пределы управления поведением, его коллеги не хотели доходить до крайних пределов (по меньшей мере под прикрытием Корнеля).
Никто не желал приравнять проекты MKULTRA к исследованиям, проводимым в «башне из слоновой кости», однако люди Готлиба придерживались более академического подхода к изучению поведения человека, чем их предшественники. Те, кто работал в рамках программы MKULTRA, понимали, что не каждый проект даст незамедлительные результаты. Они все меньше полагались на возможность создания единственной методики, которая позволит превратить агентов в марионеток. Они все в большей степени считали возможным поэтапно овладевать знанием о поведении человека, концентрируясь на решении некоторых задач, которое позволяло влиять на подопытных и манипулировать ими. «Вы будете в выигрышном положении, если заставите людей делать что-либо на 10 % чаще, чем это происходило бы без вашего вмешательства», — утверждает один из ветеранов MKULTRA.
Соответственно, в 1956 г. Сид Готлиб одобрил выделение 74 тыс. долл. на разработку Обществом экологии человека мер, способствующих тому, чтобы люди покидали свои страны и сотрудничали с иностранными государствами. Руководители проекта MKULTRA считали, что, если им удастся понять, что заставляло агентов работать в прошлом, это поможет им завербовать новых сотрудников. В то время как хорошие оперативники, казалось, инстинктивно знали, как обращаться с завербованным агентом (или полагали, что знают это), люди из MKULTRA надеялись разработать систематические, или даже научные, методы. Открыто Гарольд Вольф придавал создаваемой им программе вид последовательно совершенствуемой программы, основанной на старых проектах, сообщая ЦРУ, что «возможно изучать поведение иностранцев под видом медико-социологических исследований». (Он сообщал своим спонсорам из ЦРУ, что «хотя и будет получена некоторая общезначимая научная информация, это само по себе не будет достаточным обоснованием для проведения исследования такого типа».) Тайно же он заявлял, что целью его исследований является оценка социального и культурного фона, окружающего перебежчиков, их жизненного опыта и структуры их личности, что позволит понять их мотивацию, системы ценностей и вероятные будущие реакции.
Венгерская революция 1956 г. произошла в то время, когда было развернуто изучение психологии перебежчиков. И с одобрения ЦРУ Общество экологии человека решило заняться изучением 70 венгерских перебежчиков этого периода. К этому времени большая часть команды Вольфа прошла этап изучения «промывания мозгов» и знакомства с перемещенными китайцами. Хотя не все члены команды были осведомлены о специфических интересах ЦРУ, они проводили исследования с целью получить ответы на вопросы, которые представляли интерес для руководства ЦРУ. Они провели венгров через серию тестов и наблюдений в течение шести месяцев (китайцев обследовали в течение полутора лет).
Общество экологии человека сообщило, что большинство подопытных венгров воевало против русских во время революции, что они пережили крайне трудное время, испытав аресты, плохое обращение, политическое перевоспитание. Психологи и психиатры установили, что те лица, которые пережили трудные времена с наименьшими проблемами, имели наибольшие отклонения в поведении. В группе пришли к выводу, что «данное наблюдение подтверждает предположение, согласно которому здоровые люди не всегда “нормальны”, это люди, наиболее приспособленные к специфическим жизненным ситуациям».
В то время как руководству ЦРУ понравилась идея, что изучаемые ими венгры не поддались коммунистическому влиянию, оно понимало, что работает не с типичной выборкой. Американские визовые ограничения не допускали въезд в США беженцев, принадлежавших к левому крылу, а также бывших коммунистических руководителей. Поэтому, как отмечалось в одном из позднейших документов MKULTRA, Общество экологии человека сосредоточилось на изучении «ориентированных на Запад правых элементов, которые никогда не были полностью приняты» в послевоенной Венгрии. Исследователи из ЦРУ сознавали, что вклад этих людей в дело понимания процесса изменения лояльности руководителей-коммунистов будет весьма невелик.
Для расширения базы данных руководители MKULTRA решили в марте 1957 г. оказать анонимную помощь. Они заключили контракт с социологами Университета Рутгерс Ричардом Стивенсоном и Джеем Шульманом «на максимальное освещение состояния коммунистической системы в канун революции». Университетские профессора начали свою деятельность с интервьюирования 70 венгров в Корнельском госпитале Нью-Йорка, и Шульман отправился в Европу для разговоров с разочарованными коммунистами, бежавшими из своей страны. С оперативной точки зрения именно эти люди представляли интерес для ЦРУ, но как социалисты они отказались бы от сотрудничества с ЦРУ (если бы знали о нем)[2].
Джей Шульман тоже отказался бы. Узнав почти через 20 лет, что ЦРУ оплачивало его труды и видело его доверительные интервью, он почувствовал себя оскорбленным. Он говорит:
В 1957 г. я сам был псевдомарксистом; если бы я знал, что это исследование финансировалось из ЦРУ, я бы никогда не связался с ним. По-моему, социологи несут глубокую личную ответственность за определение источников финансирования, и тот факт, что я в то время этого не сделал, был, по моему мнению, просто признаком моей наивности и политической невинности, несмотря на мой политический уклон.
Обман Шульмана и венгерских беженцев ни в коей мере не тревожил людей из MKULTRA. Согласно утверждению одного из помощников Готлиба, один из сильнейших доводов в пользу программы изучения экологии человека состоял в том, что она позволяла ЦРУ использовать политических беженцев, которые в противном случае не могли бы получить допуск к секретным работам. По его утверждению, эти левые социологи были порой очень хороши. Ветеран MKULTRA комментирует упреки Шульмана следующим образом:
Если бы мы пошли к этому парню и сказали, что мы из ЦРУ, он никогда бы не сделал этого. Они были рады получить деньги в том мире, где мало кто готов был оказать им поддержку... Они не должны жаловаться на плохое обращение или на то, что их просили сделать что-то, чего они не выполнили бы при нормальных обстоятельствах.
Общество экологии человека вскоре превратилось в канал, по которому деньги из ЦРУ стали поступать на проекты, выполняемые за пределами Корнеля (например, в Рутгерсе). Для этих грантов Общество предоставляло только прикрытие и административную поддержку в виде уважаемых имен Корнеля и Гарольда Вольфа. С 1955 по 1958 г. руководство ЦРУ передавало через Общество средства для исследования сексуальных психопатов в Университете Ионии (штат Мичиган)[3], расположенном в сельской местности на берегу Гранд-Ривер, в 120 милях к северо-западу от Детройта. В основу данного проекта была положена гипотеза, согласно которой у педофилов и насильников имелись отвратительные тайны, глубоко скрытые в их душе. Считалось, что они столь же мало были склонны признаваться в них, как и шпионы, не желающие раскрывать свои секреты. Люди из MKULTRA полагали, что любой метод, воздействующий на сексуального психопата, будет столь же эффективным в отношении зарубежного агента. Опираясь на содействие психологов и психиатров, связанных с психиатрическими учреждениями штата Мичиган и правоохранительной системой Детройта, они разработали программу испытаний ЛСД и марихуаны с ведома и без ведома испытуемых; иногда дополнительно использовался гипноз. Из-за административных задержек врачи штата Мичиган смогли провести эксперименты только на 26 заключенных: это были сексуальные преступники, приговоры которым были признаны неконституционными. Под эгидой Общества экологии человека, а также по другим каналам MKULTRA был продолжен поиск «наркотика правды».
Проект Ионии был своего рода экспансионистской деятельностью, которая доставляла много беспокойства если не Вольфу, то уж, наверное, администрации Корнеля. К 1957 г. Корнель был уже готов к отказу от сотрудничества. В то же время спонсоры из ЦРУ решили, что Общество переросло период зависимости от Корнеля в отношении академического прикрытия, что тесные связи с ним могут воспрепятствовать дальнейшему расширению академических связей, столь чувствительных к межорганизационным конфликтам. Один из руководителей ЦРУ записал, что Обществу «следует предоставить более значительный представительский статус среди исследовательских организаций, чтобы повысить его эффективность в качестве организации прикрытия». Получив большую свободу в распоряжении финансами, оно, по мнению руководства ЦРУ, приобретет большую свободу действий в академическом мире в отношении финансирования научных работ, которые будут способствовать проведению тайных операций. Тем самым ЦРУ несколько нарушило установившиеся связи между Обществом и Корнелем.
Группа экологии человека покинула дом на 78-й Восточной улице, который всегда казался чрезмерно шикарным для университетской программы, и разместила новый штаб в Форест-Хиллз, в Квинзе, хотя это место представляется неподходящим для фонда с хорошими связями[4]. Руководство ЦРУ наняло штат из четырех человек во главе с подполковником Джеймсом Монро, которые тесно сотрудничали с ЦРУ в качестве головной группы, изучавшей корейских военнопленных. Сид Готлиб и руководство TSS в Вашинггоне по-прежнему принимали основные решения, но Монро и штат Общества, получавшие зарплату из ЦРУ, взяли на себя связи Общества с внешним миром и распоряжение несколькими сотнями тысяч долларов в год на исследовательские проекты. Монро лично распоряжался десятками грантов, включая работу доктора Камерона в Монреале по «промыванию мозгов». И вскоре Общество превратилось в процветающий новаторский фонд, привлекательный для различных ученых-бихевиористов, в то время как эти люди (особенно те, кто придерживался нетрадиционных взглядов) были все еще пасынками представляющего гранты ученого мира.
После отделения Общества от Корнеля Вольф и Хинкль остались в совете директоров Общества в качестве президента и вице-президента, соответственно. В совете остался и доктор Джозеф Хинси, глава Нью-Йоркского госпиталя при Корнельском медицинском центре. Аллен Даллес продолжал лично интересоваться работой Общества и появился на одной из первых встреч нового совета директоров, который, как это было принято в ЦРУ, включал ряд известных имен. Имена научных светил придавали предприятию представительность, хотя играли в основном чисто формальную роль. В 1957 г. членами совета были Джон Уайтхорн, заведующий кафедрой психиатрии в Университете Джона Гопкинса, Карл Роджерс, профессор психологии и психиатрии в Висконсинском университете, и Адольф А. Берл, некогда помощник государственного секретаря и председатель либеральной партии Нью-Йорка[5]. Берл изначально свел своего близкого друга с руководителями ЦРУ и по просьбе последнего вошел в совет директоров Общества, несмотря на некоторые оговорки. В своем дневнике Берл записал:
Я опасаюсь одного. Если ученые сделают то, что они запланировали, то люди превратятся в манипулируемых муравьев. Но я не думаю, что это произойдет.
Приступая к работе, руководство ЦРУ и академики обменивались старомодными любезностями и выдвигали встречные условия. Даже Гарольд Вольф, переполненный наибольшим энтузиазмом из ученых-шпионов, с самого начала объяснил работодателям, что ожидает достойного вознаграждения за свои услуги. Согласно утверждению его коллеги Хинкля, который высоко ценил Вольфа как одного из величайших получателей грантов своего времени, Вольф ожидал, что ЦРУ «будет поддерживать наши исследования, а мы будем их консультировать». Вольф прямо проинформировал ЦРУ о том, что часть его исследований не найдет практического применения, «за исключением того, что они значительно повысят нашу ценность... в качестве консультантов и советников». Иными словами, Вольф полагал, что его ценность для ЦРУ возрастет пропорционально его профессиональным достижениям, которые, в свою очередь, частично зависели от ресурсов, находившихся в его распоряжении. Люди из ЦРУ поняли его, и во второй половине 50-х гг. они охотно передали Вольфу на исследования мозга и центральной нервной системы почти 30 тыс. долл. В свою очередь, Вольф и его репутация помогали им получать доступ к другим ведущим светилам академического мира.
Еще одним человеком, получившим выгоду от фондов Общества экологии человека, был Карл Роджерс, которого Вольф также попросил войти в совет директоров. Роджерс, позднее получивший известность своим неавторитарным подходом к психотерапии, относился с уважением к работе Вольфа и не возражал против оказания содействия ЦРУ. Хотя он и говорит, что сегодня не стал бы сотрудничать с секретными службами, все же просит учитывать климат 1950-х гг. Роджерс отмечает, что они относились к России как к врагу и пытались проводить всевозможные исследования, которые не позволили бы русским занять главенствующее положение. Роджерс получил значительное профессиональное вознаграждение за участие в совете директоров Общества. Исполнительный директор Джеймс Монро сообщил ему, что если он согласится стать одним из членов совета директоров, то может рассчитывать на получение гранта от Общества. По словам Роджерса, «это показалось мне очень привлекательным, поскольку у меня были трудности с финансированием моих исследований. Получив обещанный грант (около 30 тыс. долл. на три года), я смог получить гранты от Рокфеллеровского фонда и от NIMH (Национального института психического здоровья)». Роджерс до сих пор благодарен Обществу за помощь, но подчеркивает, что ЦРУ никогда не влияло на его исследования.
Хотя психолог программы MKULTRA Джон Гиттингер полагал, что работы Роджерса в области психотерапии могли оказаться полезными в разработке методов допросов, Общество не предоставило Роджерсу денег на его исследования. Полученный им грант позволял, при желании, пользоваться его услугами в качестве консультанта и предоставлял, согласно документу ЦРУ, «свободный доступ» к его проекту. Но прежде всего этот грант позволял ЦРУ использовать имя Роджерса. Его положение в научном мире создавало дополнительное прикрытие Обществу экологии человека, что, по мнению руководства ЦРУ, играло важную роль в деле маскировки участия Разведывательного управления в деятельности Общества.
Статус профессора Чарльза Осгуда в психологии также создавал дополнительное прикрытие Обществу, но его исследования были более выгодны для ЦРУ в прямом смысле, и люди из MKULTRA заплатили намного больше, чтобы получить возможность распоряжаться ими. В 1959 г. Осгуд, который через четыре года стал президентом Американской психологической ассоциации, хотел проводить свои исследования далее, чтобы выяснить, как люди в различных обществах выражают одни и те же чувства, используя различные слова и концепции. Осгуд писал в «абстрактной концептуальной манере», однако руководители ЦРУ считали, что его исследования имеют «прямое отношение» к тайным операциям. Они полагали, что могут применять сведения Осгуда о «скрытых ценностях и ключах» при общении людей в целях более эффективной зарубежной пропаганды. Работа Осгуда предоставила им инструмент под названием «семантический дифференциал», позволяющий выбрать требуемые слова на иностранном языке для передачи желаемого смысла.
Как и Карл Роджерс, Осгуд получил первую внешнюю субсидию на самую важную для себя работу от Общества экологии человека. Осгуд попросил о поддержке, прямо обратившись в ЦРУ, и вскоре с ним заключили пятилетний контракт на 192 975 долл. на проведение исследовательских работ. Эти деньги позволили ему совершить длительные путешествия и распространить свои исследования на 30 культур. Позднее, как и Роджерс, Осгуд получил затем субсидии от NIMH на завершение своих исследований, но он признает, что гранты Общества экологии человека сыграли важную роль в его исследованиях. Он подчеркивает, что «в то время по отношению к ЦРУ не было тех чувств, которые существуют в наши дни в смысле осуждения противоправной деятельности», и далее замечает, что Общество не оказывало какого-либо влияния на проводившиеся им исследования. Правда, люди, работавшие в Обществе, могли разговаривать с ним о его работе и делали это. Они задавали вопросы, отражавшие их тайные интересы, не касавшиеся его академических исследований, и «выуживали» у него подробные сведения, по утверждению одного из них. Осгуд приступил к изучению межкультурных связей задолго до получения грантов в Обществе экологии человека, однако поддержка Общества позволила ему продолжить работу в том масштабе, который соответствовал как целям ЦРУ, так и его собственным.
Целая серия ассигнований, названных «грантами прикрытия», служила только решению одной задачи — созданию фиктивного фасада Общества. Сюда входило социологическое исследование в Левиттауне на Лонг-Айленде (около 4,5 тыс. долл.), анализ черепа монголоида из Центральной Азии (700 долл.) и изучение отношения к внешней политике людей, владеющих убежищами от радиоактивных осадков, в отличие от людей, таких убежищ не имеющих (2,5 тыс. долл.). Грант в 500 долл. был выделен университету Стамбула на изучение влияния обрезания на турецких мальчиков. Исследователь установил, что юные турки, которым обрезание производилось в возрасте от 5 до 7 лет, «переживали сильный эмоциональный шок, сопровождающийся симптомами ухода в себя». Дети рассматривали болезненную операцию как «акт агрессии», который пробуждал к жизни скрытые ранее страхи, во всяком случае, такого мнения придерживались в Обществе экологии человека.
В других случаях Общество вкладывало деньги в проекты, роль которых в проведении тайных операций была столь маловероятна, что только эксперт мог обнаружить такую вероятность. Тем не менее в 1957 г. Общество ассигновало 5570 долл. социальным психологам Музаферу и Кэролин Вуд Шериф из Университета Оклахомы на исследование поведения подростков, объединенных в банды. Супруги Шериф, которые не были осведомлены о роли ЦРУ в этих исследованиях[6], изучали структуры подростковых групп и отношения в бандах и пытались отыскать пути введения антисоциального поведения подростков в более конструктивные каналы. Полученные ими результаты фильтровались сотрудниками секретных подразделений ЦРУ. По утверждению одного из источников в программе MKULTRA, «ведя борьбу с подростковыми группировками, вы получали на месте перебежчиков, которые стремились регулировать поведение подростков в группировках. Выявление перебежчиков в среде юных правонарушителей мотивационно не очень сильно отличалось от отыскания советского перебежчика».
Совершенно очевидно, что руководители MKULTRA занимались использованием своих грантов для установления контактов и связей с престижными академиками. Общество ежегодно вносило 1,5 тыс. долл. на издание бюллетеня «Исследование психического здоровья», которое осуществлялось в Университете Макджилла кафедрами социологии и психиатрии. Антрополог Маргарет Мид, широко известная в культурологических кругах, вошла в его попечительский совет (среди прочих его членов был и доктор Камерон), и Общество использовало ее имя в своем двухгодичном отчете. Общество также предоставило гранты на сумму 2,6 тыс. долл. известному психологу из Лондонского университета Г.Дж.Айзенку на его работу, посвященную проблемам мотивации. В одном из документов MKULTRA отмечалось, что это исследование «не будет иметь непосредственного отношения к нуждам ЦРУ, но оно придаст Обществу престиж».
Гранты Айзенку позволили Обществу взять кредит под не менее чем девять из его публикаций в отчете за 1963 г. В следующем году Общество смогло приобрести часть работ самого известного бихевиориста Б.Ф.Скиннера из Гарвардского университета. Скиннер, который пытался обучить голубей управлять бомбами во время Второй мировой войны, получил от Общества экологии человека грант в 5 тыс. долл. на обеспечение исследований, которые легли в основу его книги «Свобода и достоинство». Скиннер не помнит о гранте и его источниках, поэтому говорит: «Мне не нравится засекречивание. Я не понимаю, почему нельзя делать все открыто, без таинственности».
Один из источников TSS объясняет, что подобные гранты «покупают Обществу законность» и делают получателя «благодарным». Он говорит, что выданные деньги позволяли сотрудникам ЦРУ в Обществе экологии человека звонить Скиннеру или иному получателю гранта и консультироваться с ним по любой проблеме. Аналогично другой участник проекта MKULTRA, психолог Джон Гиттингер, говорит об отношениях между Обществом и Эрвином Гоффманом из Пенсильванского университета, которого многие считают ведущим теоретиком-социологом. Общество дало ему грант на завершение работы над книгой, которая была бы опубликована в любом случае. В результате Гиттингер имел возможность часами обсуждать с ним среди прочих вопросов свою статью об отношениях с доверенными лицами. По мнению Гиттингера, эти люди были экспертами по вопросам манипулирования поведением, и Гоффман «позволил нам лучше понять методы, которыми люди пользуются для установления фальшивых отношений» (а этой проблемой очень интересовалось ЦРУ).
Чтобы быть в курсе новых разработок в области бихевиористики, представители Общества регулярно посещали получателей грантов и узнавали, чем они и их коллеги занимаются. Некоторые осведомленные профессора вполне сознательно становились шпионами. Они передавали своим посетителям профессиональные сведения, неопубликованные статьи. Престиж получателей грантов Общества экологии человека также помогал ЦРУ получать доступ к ученым-бихевиористам, не связанным с Обществом. По словам одного из ветеранов MKULTRA, «можно было войти в любой кабинет и сказать, что вы только что говорили со Скиннером. Мы делали это без колебаний. Имена использовались в качестве пропуска».
Общество не ограничивало сбор разведывательных данных Соединенными Штатами. Как говорит один из сотрудников ЦРУ, «Общество дало нам законное основание общаться с академическим миром в различных странах». Руководство ЦРУ регулярно использовало Общество в качестве прикрытия во время поездок в другие страны при изучении поведения иностранцев, представляющих интерес для ЦРУ, включая таких известных лидеров, как Никита Хрущев. Общество субсидировало зарубежных исследователей, а также предоставляло средства американским профессорам на сбор информации за рубежом. В 1960 г., например, Общество субсидировало изучение советской психологии, просто выделив 15 тыс. долл. через Американскую психологическую ассоциацию на поездку по Советскому Союзу десяти известных американских психологов. Девять человек из десяти не знали об участии ЦРУ в этом мероприятии, однако руководители ЦРУ имели возможность опросить всех членов группы после их возвращения. Затем Общество субсидировало созыв конференции и выход книги, в которой каждый участник поездки написал по одной главе. Книга обошлась ЦРУ в 5 тыс. долл., однако представляется, что 20 тыс. долл. не являются чрезмерно высокой платой за собранную информацию. Психологи, за исключением заранее проинформированных, не сделали во время поездки ничего, чего не совершили бы в любом случае, а научное сообщество обогатилось за счет полученной информации. Единственным нарушением нормы было пренебрежительное отношение к открытости и доверию, свойственным, как правило, академическим исследованиям. Превратив ученых в шпионов (даже без их ведома), руководители ЦРУ поставили под угрозу репутацию американских исследователей и укрепили существующее во многих странах убеждение в том, что провозглашение в США академической свободы и независимости от государства является чистым лицемерием.
Секретность давала ЦРУ степень свободы от нормальных академических ограничений и бюрократических проволочек, и люди из MKULTRA использовали эту свободу, чтобы сделать свои проекты более привлекательными. Как вспоминает психолог и психиатр Мартин Орн, который получил грант на поддержку своих гарвардских исследований по гипнозу, Общество требовало, чтобы «не поступали глупые доклады об успехах». В качестве дальнейшего свидетельства щедрости и доверия Общество дало Орну следующий нецелевой грант на 30 тыс. долл.[7] Орн мог его использовать по своему усмотрению и считал, что деньги были «случайным вложением» в его работу; с этим согласны руководители MKULTRA. Один из них говорит:
Мы могли пойти к Орну в любое время и сказать: «Предположим, что имеется ситуация и есть подходящий человек. Чего мы смогли бы достичь, если бы удалось его загипнотизировать?». Благодаря своим знаниям он мог размышлять и советовать.
Целая группа других получателей грантов также исполняла сходные роли в качестве консультантов ЦРУ в области своей компетенции.
В целом Общество экологии человека служило окном ЦРУ в мир исследований проблем, связанных с изучением поведения человека. Ни одно явление не могло избежать внимания Общества, будь то экстрасенсорная перцепция или африканские целители. По воспоминаниям одного из ветеранов MKULTRA, «существовали совершенно невероятные схемы. Вы ведь знаете, что Эйнштейна считали сумасшедшим. Но вы не можете полностью исключить вероятность того, что какая-то безумная идея сработает». Люди из проекта MKULTRA, согласно тому же ветерану, знали, что 90 % всего, что мы делали, «не приносило пользы» ЦРУ. Однако при возможности ставить вопросы шире, чем это принято в академическом мире, Общество раньше, чем другие организации, сделало попытку определить генетический код с помощью компьютеров и узнать, можно ли управлять животными с помощью электродов, введенных в их мозг.
Свободный подход Общества к исследованиям поведения шел вразрез с общепринятой методикой американских университетов в отношении как методов, так и представляющих интерес подопытных. В 50-е гг. в высшей школе было распространено единое направление, буквально исключавшее все другие, — так называемый бихевиоризм. Бихевиористы, возглавляемые Скиннером, рассматривали психологию как изучение наблюдаемых откликов на внешние раздражения. Для упрощения они изложили подход, при котором психологи стимулировали крыс, бегающих в лабиринтах; они исключали проблемы, представляющие интерес для ЦРУ: например, влияние наркотиков на психику, субъективные явления, подобные гипнозу, внутренняя работа мозга, а также личностные теории, учитывавшие генетические отличия.
Путем ежегодного инвестирования 400 тыс. долл. в ранние инновационные работы таких людей, как Карл Роджерс, Чарльз Осгуд и Мартин Орн, управляемое из ЦРУ Общество экологии человека помогало освобождать поведенческие науки от мира крыс и сыра. Получив толчок из ЦРУ и из других источников, ученые расширили сферу своих исследований. Прежние бунтари получили известность, и, будь то к добру или худу, почти полная скиннеровская монополия была разрушена и появилось множество соперничающих школ. Со временем уважаемый ученый-бихевиорист получил возможность делать почти все: держаться за руки со своими студентами при проведении сеансов восприятия, собирать данные о привычках браниться или субъективно исследовать новые разновидности сознания. Несомненно, деньги ЦРУ изменили в некоторой степени академический мир, но никто не может сказать, в какой степени.
Как обычно, люди из ЦРУ шли впереди своего времени и продолжали двигаться дальше ранее, чем были приняты новые подходы. В 1963 г., сделав выборки из всего, начиная с хиромантии и кончая подсознательным восприятием, Сид Готлиб и его коллеги удовлетворились сознанием, что они не прошли мимо какой-либо области знания (какой бы эзотерической она ни была), которая могла бы оказаться перспективной для операций ЦРУ. Общество решило поставленную задачу. Теперь деньги можно было лучше потратить в другом месте. Руководители ЦРУ перевели проекты, которые могли все еще оказаться полезными, в другие тайные области и позволили остальным спокойно умереть. К концу 1965 г., когда были завершены остальные исследования, Общество экологии человека прекратило свое существование.
[1] В 1961 г. Общество изменило свое название, получив наименование «Фонд экологии человека»; для удобства оно будет называться Обществом на протяжении данной книги.
[2] Чтобы получить доступ в ту же группу левых венгерских беженцев в Европе, Общество экологии человека ассигновало 15 тыс. долл. в 1958 г. на исследование доктора А.Г.М.Струика из Нименгенского университета в Нидерландах. В одном из документов ЦРУ этот метод одобрялся не только как полезный способ изучения венгров, но и потому, что он обеспечивал доступ в ведущий университет Европы и центр психологических исследований. К сказанному было добавлено, что «такая связь предоставляет многообразное прикрытие и различные возможности для проведения испытаний, а также обеспечивает базу, откуда может начать развиваться наука в данном регионе».
[3] Профессор Лоренс Хинкль отмечает, что в его намерения (как и в задачи Корнельского университета) никогда не входило использование Общества в качестве канала для получения субсидий от ЦРУ. Когда ему сказали, что он собственноручно писал письма, касающиеся проекта, связанного с Ионией, он ответил, что бухгалтер, присланный из ЦРУ, всегда готовил ему бумаги на подпись и он, видимо, подписал их, не задумавшись над их содержанием.
[4] К 1961 г. персоналу ЦРУ надоел Квинс, и они переехали обратно на Манхэттен, на 57-ю Восточную улицу. В 1965 г., когда ЦРУ закрывало один из своих фронтов, оно перевело штаб-квартиру в Вашингтон, на Коннектикут-авеню, 1834, в здание, владельцем которого был доктор Чарльз Гешиктер и в котором располагался другой центр финансирования проекта MKULTRA — фонд медицинских исследований Гешиктера.
[5] К 1961 г. среди видных представителей истеблишмента, согласившихся стать членами совета директоров Общества, были Леонард Кармайкл, директор Смитсоновского центра, Барнеби Кини, президент Брауновского университета, а также Джордж Келли, профессор психологии и получатель субсидий Общества в Университете штата Огайо.
[6] По утверждению доктора Каролины Шериф, которая говорит, что она и ее муж не придерживались господствовавших во времена холодной войны мнений и никогда бы не приняли субсидии от ЦРУ, исполнительный директор Общества экологии человека Джеймс Монро прямо лгал об источниках поступления денег в Общество; по его словам, они поступали от богатых нью-йоркских врачей и техасских миллионеров, которые якобы давали их по налоговым соображениям. Монро использовал эту стандартную историю прикрытия и с другими получателями грантов.
[7] Отчет лаборатории Орна 1962 г. в Институте экспериментальной психиатрии показал, что она получила два значительных гранта до конца этого года: 30 тыс. долл. от Общества экологии человека и 30 тыс. от Научно-технического института — еще одной организации прикрытия ЦРУ. Орн утверждает, что он не знал в то время о связях последнего с ЦРУ, но узнал о них позднее. Он использовал свой грант для изобретения новых способов использования полиграфа (детектора лжи).
