Нынешнее Евангелие, читавшееся на Божественной Литургии, поистине есть трапеза духовная, ибо заключает в себе пять хлебов с двумя рыбами, которыми Господь наш Христос чудесно насытил пять тысяч народа, и притом столь богато и обильно, что все ели и насытились, и, кроме того, оказалось избытков кусков двенадцать полных корзин (Мф.14:20).
Святые апостолы собрали после той трапезы избыток больших кусков, а я, грешный, надумал из нынешнего Евангелия, как от духовной трапезы, выбрать некие маленькие крупицы слова Божия и вложить их в ваш слух, как в корзины, при Господнем содействии и подкреплении слова (Мк.16:20).
В то время увидел Иисус много народа и сжалился над ним (Мф.14:14). В какое время? В то, когда Ему Господу нашему, было возвещено, что св.Иоанн убит Иродом. И Иисус, услышав об этом неправедном убийстве, удалился оттуда в пустынное место, ибо еще не пришло время Его вольного страдания за нас.
А народ, услышав о том, пошел за Ним из городов пешком. Иисус увидел множество людей и сжалился над ними (Мф.14:13-14).
Поистине были достойны милосердия Христова те народы, которые искали Его с великим усердием, которые, выйдя пешком из своих городов, последовали за Ним в пустыню. Кто ищет Христа, тот и находит Его. Кто идет за Христом, тот удостаивается и милосердия Его. Кто держится около Христа, тот и благами Его, как хлебом, насыщается в избытке.
Многие из нас тоже хотят найти Христа, но искать Его ленятся. Хотим мы сподобиться Его милосердия, но даром и без трудов мы хотим получить Его блага. Ленясь, хотим быть прославленными, не трудясь, хотим обогатиться, лежа в лености, хотим достигнуть неба, согрешая, хотим быть праведниками, совершая беззаконное, желаем быть успокоенными со святыми, упиваясь временной сладостью греха, ожидаем получить вечное наслаждение на небе. О тщетные надежды! Тщетное ожидание! Не так получается ожидаемое, не так!
Народ, вспоминаемый ныне в Евангелии, сподобился милосердия Христова: Иисус увидел множество людей и сжалился над ними. Сподобился, говорю, но сподобился потрудившись, а не ленившись. Они насытили свою плоть питательным хлебом, чудесно умноженным в руках Христовых, но перед этим они в избытке насладились духовной пищей, то есть словом Божиим, исходящим из уст Христовых, и хлеб, насыщающий чрево, был им дан не раньше, чем они насытили души свои словом Божиим. Прекрасно говорится: Ищите же прежде царства Божия и правды Его, и это все приложится вам (Мф.6:33). Только служи с усердием Христу, и ты не будешь беден и голоден: Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом (Мф.6:32).
У нас здесь только пять хлебов (Мф.14:17). Нельзя не удивиться, принимая во внимание то, что среди такого множества народа, в котором было одних мужей до пяти тысяч, не считая их жен и детей, среди такого, говорю, множества народа ни у кого не было ни одного куска хлеба, но только у некоего отрока, как пишется об этом в Иоанновом Евангелии: Здесь есть у одного мальчика пять хлебов (Ин.6:9).
Почему все были так незапасливы? Почему не носили с собой хлеба, если ходили такой большой толпой? Впрочем, нужно сказать, что носили, но уже издержали, ибо каждый, идя из своего дома, взял для себя немного хлеба, но уже съел. Однако же и без хлеба не отлучились от Христа и, будучи голодными, следовали за Ним, более желая наполнить свою душу речами Христовыми, нежели тело хлебом. Хорошо говорит Писание: Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих (Мф.4:4).
О, как велико было усердие к слушанию слова Божия у тех древних людей! Оставляют домашние дела, идут ко Христу далеко в пустыню с женами и детьми; голодают не только до полуденного обеда, но и до вечера; забывают о своем голоде и не заботятся о пище, лишь бы только услышать слово Божие. Вот как велико усердие и заботы о пользе душевной!
Нельзя не стыдиться ныне нам, пренебрегающим словами Божиими и не заботящимся о пользе душ наших. Поистине, осудят нас на Страшном Суде Божием те древние люди. Они целые дни проводили в слушании поучений Христовых, мы же ленимся постоять час-другой во храме Господнем. Они, голодая, не заботились о своей пище, а мы, и на молитве стоя, заботимся в уме нашем о том, что будем есть и пить. Они издалека приходили ко Христу и даже далеко в пустыню шли за Ним, мы же, и близко имея храмы Господни, ленимся ходить в них для славословия Божия. Они шли ко Христу, когда никто их не звал, нас же и великие звоны не могут призвать. Они так сильно любили Христа и с таким сильным желанием к Нему стремились, даже не зная, что Христос есть Бог и считая Его только пророком, — мы же, прекрасно зная, что Христос есть Истинный Бог, и веруя в Него, не проявляем по отношению к Нему никакого усердия. Поистине, стыдно нам, христианам.
Достойно размышления еще и следующее: идет ко Христу и следует за Ним многочисленный народ, люди простые. А где же их начальники? Книжники, фарисеи и князья народа остались в своих домах в Иерусалиме. Князья не веруют во Христа, как об этом пишется в Евангелии: Уверовал ли в Него кто из начальников? (Ин.7:48). Книжники и фарисеи замышляют тщетное (Пс.2:1), а богатые упражняются в своих промыслах: иной разоряет свои житницы и созидает большие (см. Лк.12:16-20), иной копит от лихоимства и неправды и наполняет свои сундуки, а иной радостно веселится каждый день. Всем таким некогда идти ко Христу и слушать Его учение. Только убогие идут за Ним и с наслаждением слушают Его. Потому-то и труден вход в царство небесное для богатых: Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в царство Божие (Мф.19:24).
Еще нужно рассудить и то, кто носит хлебы. Носит их отрок, как вспоминается это в Евангелии Иоанна: Здесь есть у одного мальчика пять хлебов. Многие мужи не носят хлеба, а один отрок носит, и, должно быть, хлебы те были невелики, если один отрок мог носить пять хлебов. Взяв из рук этого отрока хлебы, Христос насытил многочисленный народ.
Здесь можно видеть таинство. Тот один отрок был прообразом монашеского чина: монашество на греческом языке выражается словом «монос», что значит один, уединенный. Чистый отрок, девственник, являлся прообразом иноческой чистоты, на хранение которой полагается в иночестве и обет. Хлебы же были прообразом иноческих молитв, творимых и днем, и ночью. Как отроческими хлебами Господь насытил народ, так и иноческими молитвами Господь содержит этот мир. Хотя и малы были хлебы того отрока, однако же насытили многие тысячи народа. Подобно этому и молитвы иноческие, хотя и кажутся кому-либо малыми, однако же укрепляют весь мир.
Христианский мир в Святом Писании уподобляется винограду, как и о древних израильтянах говорил пророк Исайя: Виноградник Господа Саваофа есть дом Израилев (Ис.5:7). Кто не знает, как прекрасен виноградный сад? Ветви его замечательные, листья прекрасные, гроздья приятные, радующие зрение и услаждающие вкус.
Кто же не видит, как прекрасен и христианский мир, как он замечателен и приятен? Богатствами он украшается, как листьями, а благородным чадородием, как прекрасными гроздьями, он возносится и славится, расширяется и умножается, согласно слову Давида, которое он сказал Богу: Покрыла горы сень его, и ветви его закрыли кедры Божии. Простер он ветви свои до моря и лозы свои до рек (Пс.79:11-12).
Посмотрим же, на чем держится и чем живет виноградная ветвь. Она существует на одном только сухом и бесплодном коле. Отними от винограда кол, и ветвь упадет на землю, и будет попираться.
Отними от христианского мира иноческий чин, как от винограда свой и бесплодный кол, что тогда станет с миром? Посудите сами! Как хлеб отрока, хотя и не многий, но насытил многих, так и молитвы иноческие, хотя и кажутся малыми, однако приносят пользу для многих. Но чтобы не допустить своих измышлений, хваля без меры иноческий чин, я снова обращаюсь к евангельским хлебам.
У нас здесь только пять хлебов (Мф.14:17). Какие там были хлебы: ржаные, пшеничные или какие-либо другие? Кто это знает? Святой евангелист Иоанн говорит, что это были ячменные хлебы: Здесь есть, — говорит он, — у одного мальчика пять хлебов ячменных. Мы же обратим внимание на то, каким хлебом питаются следовавшие за Христом: не пшеничным или чистым ржаным, но ячменным.
Этот ячменный хлеб пусть будет для нас образом воздержания, поста и острой жизни, подобно тому, как и ячмень имеет острые колосья, ибо ничто так не укрепляет Христова последователя и не делает его сильным против невидимого врага, как ячменный хлеб, то есть святой пост и воздержание.
Мы удивляемся Сампсоновой силе, удивляемся тому, что он один убил тысячу филистимских мужей, убил не мечом или копьем, но одной костью, ослиной челюстью. Мы удивляемся и тому, как он, похитив ворота города Газы и взвалив их на плечи, занес их на высокую гору. Дивимся мы и другим его делам, в которых проявилась его большая сила. Но посмотрим, откуда в нем родилась такая сила? От воздержания родившей его, которой Ангел сказал: Зачнешь, и родишь сына. Итак, берегись, не пей вина и сикера, и не ешь ничего нечистого (Суд.13:3-4). Святой Василий Великий, рассуждая об этом в слове «О посте», говорит: «Что сделало сильного Сампсона непобедимым? Не пост ли, в котором он был зачат во чреве материнском? Воздержание рождает силу для победы над врагом».
Мы удивляемся и прежде бывшим угодникам Божиим; удивляемся тому, как они смогли победить великую противостоящую вражью силу? А что создало в них такую силу и действие? Не пост ли и воздержание, которым они умерщвляли земные члены свои (Кол.3:5)? Наоборот, ничто не делает таким слабым и неспособным к подвигам, ничто так не предаст одолению невидимого врага, как пресыщение, вкусная пища и чревоугодие.
В Святом Писании (см. 4 Цар, гл.25) мы читаем, как вавилонский царь Навуходоносор, взяв Божиим попущением Иерусалим, пленив иерусалимского царя Седекию со многими людьми, и возвратившись домой, через некоторое время прислал Навузардана, архимагира, то есть князя или старшего над двоими поварами, для того, чтобы он разорил иерусалимские здания. Архимагир, придя в Иерусалим, сжег храм Господень и царский дом, все дома граждан и все большие здания он попалил огнем, и все стены иерусалимские разрушила сила халдейская, которая была с архимагиром.
Здесь следует подумать о том, почему Навуходоносор, пленив Иерусалим, не сам разорил его до основания, но послал князя, и притом не иного какого, но именно князя над своими поварами, служба и обязанности которого заключались в том, чтобы приготовлять вкусные снеди для царской трапезы? В чем причина того?
На это отвечается таким толкованием: совершилось так по Промыслу Бога, Который Своим праведным судом наказывал иерусалимлян по мере их грехов. Многим согрешили иерусалимляне пред Богом, поэтому Господь послал им многие наказания, и при этом за каждый грех Он навел подобающее наказание.
Согрешили они идолопоклонством, поэтому и наказал их Господь идолопоклонником Навуходоносором, который, поставив своего золотого идола на поле Деире, повелел почитать его, как бога. Согрешили иерусалимляне избиением пророков, поэтому и наказал их Господь мечом халдейским. Согрешили неправедным грабежом и похищением чужого, поэтому и наказал их лишением всего, ибо все ограбили пленившие их. Согрешили гордостью, за что и наказал их порабощением и в конец смирил их пленом. Немало согрешили они и сластоедением, пресыщением, объедением, поэтому и наказал их Бог, Праведный Судия, князем поваров Навузарданом, чтобы, чем согрешили, тем и наказаны были. Иерусалим много заботился о кухне, о сладких кушаньях, о чревоугодии, поэтому и совершенно было разорение Иерусалима старшим поваром, архимагиром.
Посмотрим теперь, как тот архимагир разоряет Иерусалим. Он разоряет его огнем и ниспровержением стен до основания. Нам же из этого следует усмотреть, что так вконец ничто не разоряет душу, хотящую служить Богу, подобно прекрасному Иерусалиму, как именно архимагир, то есть пресыщение, сластоедение и чревоугодие. Разоряет он и огнем, то есть греховным распадением, разжигая сластолюбивую и страстную плоть на скверный грех, ибо поистине за сластоедением следуют плотские страсти, греховное распаление, которое если в ком умножится и усилится, как пожар, то все его добродетели, которыми украшал свою душу, превратит в пепел, подобно тому, как архимагиров огонь сжег всю красоту Иерусалима.
Недаром святой Златоуст говорит: «Где пьянство, там дьявол, там скверные слова, а где пресыщение, там ликуют демоны». Хорошо, значит, что Господь напитал следовавших за Ним и слушавших слова Его не иным каким-либо сладким хлебом, но жестким, ячменным. Этим Он учит нас не сладостоедению, но воздержанию.
У нас здесь только пять хлебов. Толкователи Божественного Писания, духовно толкуя это, под теми малыми хлебами подразумевают различные духовные вещи.
Одни называют хлебом слово Божие, имея в виду слова Бога из пророчества Амоса: Пошлю, — сказал Он, — на землю голод, не голод хлеба, не жажду воды, но жажду слышания слов Господних (Ам.8:11).
Другие называют хлебом святое покаяние, основываясь на словах Давида, кающегося в своих грехах и говорящего: Я ел пепел, как хлеб, и питие свое растворял плачем (Пс.101:10).
Некоторые же милостыню, творимую нищим, называют духовным хлебом, вечно воздаваемым от Бога, что видно из слов Екклесиаста, говорящего: Отпускай хлеб твой по водам, потому что по прошествии многих дней опять найдешь его (Екк.11:1).
Вечное наслаждение на небесах, которое будет происходить от лицезрения Бога, также есть хлеб духовный: Насыщусь, — сказано, — когда явится мне слава Твоя (Пс.16:15).
Иные, наконец, духовным хлебом называют Тело Христово, которое под видом вещественного хлеба, питающего плоть, освящается на Божественном престоле, ибо оно питает и оживляет наши души и соединяет их как с Самим Христом, так и друг с другом, согласно словам святого апостола Павла, который говорит так: Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? Один хлеб, и мы многие — одно тело, ибо все причащаемся от одного Хлеба (Тела Христова) (1 Кор.10:16-17).
Все те духовные хлебы, числом пять по числу пяти евангельских хлебов, очень хороши, и много следовало бы говорить о вкусе и силе каждого из них, но не хватит времени ни нам, повествующим, ни вам, слушающим. Разве следует сказать только об одном хлебе Тела Христова против тех, которые нечасто причащаются, а иные так даже и совсем не причащаются Тела и Крови Христовой. Но об этом сказано в поучении в пятую неделю Великого поста.
Чтобы не затянуть слова и не стеснить слушающих, я кончу свою беседу, советуя всем вкушать тех духовных хлебов и насыщаться ими, и желая, чтобы не истомились от вечного голода души наши, но чтобы сподобились они на небе вечного насыщения со всеми святыми. Аминь.
