До 19 августа 1933 г. я отбывал ссылку в Туруханском крае. По окончании срока я переехал на жительство в гор.Гжатск Западной области. Проездом через Москву я был в Синоде у митрополита Сергия, которого я спрашивал, переотправил ли он нашу (лично с ним) переписку митрополиту Петру Крутицкому. Переписка эта представляет выяснение моих взглядов о церковном управлении. У митрополита Сергия я узнал, что переписка эта Петру Крутицкому не переслана, т.к. Петр Крутицкий находится в тюрьме, а где именно, Сергий не знает, т.к. сношений с ним не имеет. В Гжатске я поселился у местной жительницы Пашиной, где и проживал до момента ареста, никуда не выезжая. Находясь в Гжатске, я связался с епископами: Афанасием (Сахаровым), Дамаскиным (Цедрик) и Серафимом (Самойловичем). Первый из них, т.е. Афанасий Сахаров, приезжал ко мне весной 1934 г. С Дамаскиным и Серафимом поддерживал письменные отношения.5
Все эти лица являются сторонниками моей точки зрения по вопросам церковного управления, Серафим же Самойлович настроен даже резче меня.
Мое отношение к политическим выступлениям митрополита Сергия, в частности к т.н. «интервью», заключается в следующем: во-первых, Сергий не имел права выступать от лица Церкви, т.к. никто его на это не уполномочил, а во-вторых, (он) преувеличенно представил благополучность положения Церкви, которая на самом деле находится, с моей точки зрения, в скорбном положении.
Из Москвы ко мне приезжали в Гжатск: Попов И.В. (б.профессор канонического права), Касаткин С.В. (б.миссионер) и называющий себя архимандритом Горгоний; других не помню.6
Указанные лица интересовались моим отношением к митрополиту Сергию и получали от меня в этом смысле соответствующие разъяснения.
В июне месяце 1934 г. ко мне приезжал из Каширы иеромонах Паисий для получения совета, как ему быть в связи с тем, что он не признает митрополита Сергия. Я разрешил ему служить дома, другими словами, организовать домашнюю церковь.
Из Кадышков на Урале со мной письменно был связан иеромонах Леонид, который мне сообщил, что им там организована домашняя церковь, т.е. он сам в ней служит.
Со мной вместе жила монашка Евдокия Перевезникова, которая обслуживала меня уже несколько лет, еще со времени ссылки в Комиобласть.
Вопрос: Признаете ли Вы себя виновным в предъявленном Вам обвинении, т.е. в попытке воссоздать к.-р. организацию «Истинно-Православная Церковь»?
Ответ: Нет, не признаю. Я назначен был в завещании патриарха Тихона первым кандидатом на место патриаршего местоблюстителя, и поэтому, вероятно, в сознании многих церковников за мной мыслилась обязанность давать известные разъяснения, которые у них возникают в связи с курсом в церковной жизни, принятым официальной Церковью. Своего отрицательного отношения к этому курсу я никогда не скрывал и совершенно определенно выразил его в официальных и неофициальных письменных обращениях к митрополиту Сергию. Само собой разумеется, что эти обращающиеся ко мне лица рассматривали меня как их руководителя, и я им не отказывал в возглавлении их, т.е. в руководстве ими. Никого сам к себе не звал и никаких организационных указаний не делал. Не отрицаю того, что я одобрял возможность совершения церковных служб дома, т.е. без регистрации в установленном советским законодательством порядке.
Вопрос: Какие поручения Вы давали Фокиной Л.Н. по части организации подпольных а/с церковных групп в Москве?
Ответ: Весной 1934 г. ко мне в Гжатск из Москвы приезжали некие Иван Иванович и Софья Петровна (фамилии их точно не помню) и поставили передо мной вопрос: можно ли доверять архимандриту Горгонию, т.к. из дальнейшей беседы с ними для меня выяснилось, что Горгоний представляет личность сомнительную, в том смысле, что он не был нам известен, то тогда возник вопрос относительно иеромонаха Паисия из Каширы. Т.к. Паисия я не знал — от ответа воздержался. Спустя примерно месяц — полтора ко мне приехал Паисий. Он произвел на меня благоприятное впечатление и поэтому, когда Фокина поехала в Москву (навестить больного отца), я просил ее зайти к Ивану Ивановичу и сообщить ему о том, какое впечатление произвел на меня Паисий. Какого-либо организационного задания этому вопросу я не придавал и не придаю.
Паисий в беседе со мной советовался: допустимо ли ему снять волосы и ходить в штатском, чтобы не привлекать внимания на себя. Я отвечал ему, что этот вопрос положительно разрешен еще Собором 1917-18 гг.
Вопрос: Кто проживает в Ленинграде из Ваших знакомых, переписывающихся с Вами под инициалами Е.Л.?
Ответ: Этим лицом является церковница Екатерина Александровна Лебедева, проживающая в Ленинграде по ул.Плеханова, 15. Знаком я с ней еще с дореволюционного времени. Раньше она сотрудничала в церковных журналах. Сейчас живет вместе с братом. Лебедева моя т.н. духовная дочь. Состоит со мной в переписке.
Действительно, в одном из писем она сообщила мне о том, что работает над статьей о «единстве церковных сил», в смысле объединения сознания всех христиан. Эту статью она предполагала выслать для ознакомления мне, но до моего ареста еще этого не сделала.
Вопрос: Кто является автором письма, в котором говорится: «Совершается Суд Божий над Церковью и народом русским. Совершается отбор тех, кои только и смогут быть строителями нового здания Церкви, кои только и будут в состоянии противостоять злу»?
Ответ: Автором этого письма является епископ Дамаскин, мой единомышленник. Письмо это было написано архиепископу Серафиму (Самойловичу), а в копии мне, т.к. выражает его воззрения на современное церковное положение. Смысл этих воззрений, как я их понимаю, состоит в том, что русским народом (верующим) совершен общий грех перед Церковью, в смысле глубокого охлаждения к религиозной жизни и церковным интересам, и вина в этом лежит, главным образом, на духовенстве, не воспитывающим в этом направлении народ. Задача заключается в необходимости более глубокого воспитания — со стороны духовенства — народа, чтобы членами Церкви были истинные христиане, через проповеди, беседы, церковные службы и т.п., что и означает противостояние проявляющемуся в жизни «царству злобы».
Эти взгляды я высказывал епископу Дамаскину и Афанасию. Со мной они были по этому поводу солидарны.
Вопрос: Скажите, кто является автором брошюры, обнаруженной у Вас, в которой говорится, что человек должен повиноваться больше Богу, чем людям «без всякого употребления слова “лояльности”»?
Ответ: Кто является автором этой брошюры — я не знаю. Когда и кто передал мне указанную брошюру — не помню, но полагаю, что она получена мною во время пребывания в ссылке, возможно, в 1929 г.
Вопрос: Когда и при каких обстоятельствах Вы поселились в Гжатске?
Ответ: После освобождения из ссылки, за отбытием срока я приехала в Москву. Здесь я, не получив паспорта, поехала в Можайск и, за неимением квартиры, переехала в Гжатск, т.к. там жил мой духовный отец митрополит Кирилл (Смирнов). Это было в первых числах июня 1934 года. Получив в Гжатске 3-х месячный паспорт, я поселилась по соседству со Смирновым — в одном доме.
Вопрос: Какие поручения митрополита Кирилла (Смирнова) Вы выполняли?
Ответ: В бытность в Гжатске я никаких поручений Кирилла (Смирнова), кроме домашне-хозяйственных, не выполняла.
Вопрос: Для каких целей Вы приезжали в июне месяце из Гжатска в Москву?
Ответ: Исключительно для свидания с отцом и для покупки лекарств для (митрополита) Кирилла (Смирнова).
Вопрос: Кого в Москве Вы встречали?
Ответ: Только отца и мать. Больше никого не видала. Если с кем и встречалась, назвать отказываюсь, т.к. никого не хочу замешивать в знакомство с собой.
Вопрос: Назовите лиц, приезжавших к Кириллу (Смирнову) в Гжатск.
Ответ: К Смирнову приезжали: епископ Палладий и священник-благочинный, фамилии которого не знаю. Цель приезда Палладия заключалась в информации о присвоении митрополиту Сергию звания «блаженнейшего» и рассказа о положении дела в епархии. Зачем приезжал священник, не знаю, т.к. это было еще до моего приезда. Больше я ни о каких приездах к Кириллу (Смирнову) ничего не знаю.
Вопрос: Что Вы знаете о приезде из Каширы иеромонаха Паисия?
Ответ: На этот вопрос отвечать не хочу.
Вопрос: У кого Вы останавливались, приехав из Гжатска в Москву 29/VI-34 г. вечером?
Ответ: Отвечать отказываюсь.
Вопрос: К кому Вы заходили 30/VI по Никитникову пер., 4, кв. 20, и для какой цели?
Ответ: Отвечать на эти вопросы отказываюсь.
Вторичный вопрос: Не связана ли Ваша поездка в Москву с выполнением поручений митрополита Кирилла (Смирнова)?
Ответ: Во изменение ранее данного ответа, о том, что я никаких поручений Кирилла (Смирнова) не выполняла, заявляю, что на подобные вопросы отвечать отказываюсь.10
19 августа 1933 г., по окончании срока ссылки в гор.Гжатск, Зап.области, прибыл митрополит СМИРНОВ Константин (он же Кирилл) Иларионович, который задался целью воссоздания ликвидированной органами ОГПУ в 1931-32 гг. к.-р. организации «Истинно-Православная Церковь».
СМИРНОВ К.И. установил письменную связь с активными деятелями «ИПЦ» Парфением БРЯНСКИХ, Серафимом САМОЙЛОВИЧЕМ, ДАМАСКИНЫМ и др., совместно с которыми приступил к разработке программных положений организации.
В результате продолжительной переписки с указанными архиереями, уже начали намечаться общие контуры этой программы.
При обыске у СМИРНОВА обнаружено письмо епископа ДАМАСКИНА, в котором излагаются следующие взгляды:
«Совершается суд Божий над Церковью и народом русским. Совершается отбор тех истинных воинов Христовых, кои только и смогут противостоять самому “зверю”. Времена же приблизились несомненно апокалипсические».
«Все наши усилия теперь должны быть направлены на установление прочных связей между пастырями и пасомыми. И необходимо по возможности исправить совершенный грех путем противодействия злу, до готовности даже кровию омыть грех свой».
На вопрос об отношении к этому документу СМИРНОВ ответил:
«Автором письма является епископ ДАМАСКИН — мой единомышленник. Письмо было написано архиепископу Серафиму (Самойловичу), а в копии — мне. Смысл этих воззрений состоит в том, что русским народом совершен общий грех перед Церковью, и вина в этом лежит, главным образом, на духовенстве. Задача состоит в необходимости более глубокого воспитания народа, чтобы членами Церкви были истинные христиане, что и означает противопоставление царству злобы.
Эти взгляды я высказывал епископам ДАМАСКИНУ и АФАНАСИЮ, которые были со мною солидарны по этому поводу».
Наряду с этим митрополит СМИРНОВ предпринимал и практические шаги по организации нелегальных ячеек церковников, которые должны были явиться массовой базой организации. Установки по организации подобных ячеек СМИРНОВ давал неким Ивану Ивановичу, Софье Петровне, монахам Горгонию и Паисию, следствием не установленным.
В качестве связиста между собою и указанными лицами СМИРНОВ использовал обвиняемую ФОКИНУ Лидию Николаевну, возвратившуюся из ссылки в июне с.г. Отрицая организационную деятельность по созданию нелегальных ячеек, по этому вопросу СМИРНОВ показал:
«Весной 1934 г. ко мне приезжали некие Иван Иванович и Софья Петровна и поставили передо мной вопрос — можно ли доверять архимандриту Горгонию, т.к. Горгоний не был нам известен, то тогда возник вопрос относительно иеромонаха Паисия. Спустя примерно месяц-полтора ко мне приехал Паисий. Он произвел на меня благоприятное впечатление и поэтому, когда Фокина поехала в Москву, я просил ее зайти к Ивану Ивановичу и сообщить ему, какое впечатление произвел на меня Паисий».
Допрошенная по этому поводу ФОКИНА заявила, что она является «духовной дочерью» митрополита СМИРНОВА, но на вопросы:
1) в чем выражались даваемые СМИРНОВЫМ поручения,
2) у кого она останавливалась, приезжая из Гжатска в Москву, и
3) что она знает о приезде в Гжатск иеромонаха Паисия, ФОКИНА отвечать отказалась.
На основании изложенного:
1) СМИРНОВ Константин (он же Кирилл) Иларионович, 71 года (род. в 1863 г.), беспартийный, русский, гр-н СССР, одинокий, митрополит, окончил Духовную академию, без определенных занятий, неоднократно репрессировался органами ВЧК-ОГПУ за к.-р. деятельность, до ареста проживал в г.Гжатске; обвиняется в том, что объединял активных деятелей «ИПЦ» ДАМАСКИНА, БРЯНСКИХ, САМОЙЛОВИЧА и др., пытаясь организовать нелегальные к.-р. ячейки, а также принимал участие в разработке программных положений «ИПЦ» и хранил материалы к.-р. содержания — т.е. в преступлении, предусмотренном ст.ст. 58/10 и 58/11 УК.
2) ФОКИНА Лидия Николаевна, 35 лет (род. в 1899 г.), беспартийная, русская, гр-ка СССР, одинокая, окончила гимназию, происходит из семьи служащего, до ареста проживала в г.Гжатске и служила счетоводом «Племзаготтреста», в 1931 г. была осуждена на три года в ссылку по ст.58/10 УК; обвиняется в том, что, будучи осведомленной о к.-р. деятельности СМИРНОВА, оказывала ему содействие по комплектованию нелегальных кадров «ИПЦ» и устанавливала связи с отдельными участниками этой организации, а также выполняла другие поручения СМИРНОВА, направленные к воссозданию «ИПЦ», т.е. в преступлении, предусмотренном ст.ст. 58/10 и 58/1 УК.
| Москва, октября 34 г. | ОПЕР. УПОЛ. 3 ОТД. /ТОЛСТОЙ/ СОГЛАСЕН: ПОМ. НАЧ. 3 ОТД. СПО /ТИМОФЕЕВ/ |
1) СМИРНОВ К.И. и ФОКИНА Л.Н. арестованы 14/VII-34 года и содержатся под стражей в Бутырском изоляторе.
2) Вещ. доказательства по делу: письмо еп.ДАМАСКИНА и брошюра «Беседа двух друзей» — приобщены к следствен.делу.
