Катакомбная Церковь: Усть-Кутский Собор 1937 г.

На сегодняшний день мы имеем весьма мало данных об Усть-Кутском Соборе Истинно-Православной Церкви, а те, коими мы располагаем, — достаточно смутны и противоречивы. Однако, из всех тайных Соборов Истинных Православных Христиан он был наиболее известен в прессе[1]. Текст правил сего Собора в 1996 уточнил еп.Евагрий (Дрентельн), но его мнение о Соборе осталось скептическим и от серьезных комментариев он воздержался, полагаясь более на мнение участников Освященного Собора Катакомбной Церкви ИПХ 1995[2].

Интересующие нас документы известны в двух вариантах: две одинаковые копии в 3-м Новоселовском Архиве (Папка 4, листы 330-331, без преамбулы) и в Письме еп.Варсонофия от 4 апреля 1948 (там же, листы 377-380, с преамбулой), и текст, известный из прессы, позже распространявшийся схимником Епифанием (Черновым), но несколько отличный от двух вышеуказанных копий[3]. Сохранность текста — хорошая, и все имевшиеся в "катакомбах" списки почти всегда одинаковы. Весь кодекс документов Усть-Кутского Собора 1937. очень краток:

1. Преамбула (в двух немного разных вариантах).
2. Каноны (также в двух немного разных вариантах).

Для начала приведем тот вариант преамбулы, текст коей известен во многих кругах благодаря стараниям сxимонаxа Епифания (Чернова): "В 1937 г., в конце июля месяца, в Усть-Куте (на реке Лене, при впадении в нее речки Кута), в перегруппировочном отделении арестного дома, встретились, вывозимые из Витима в Иркутск и везомые из Иркутска на Север, ДВА МИТРОПОЛИТА, ЧЕТЫРЕ ЕПИСКОПА, ДВА СВЯЩЕННИКА и ШЕСТЬ МИРЯН тайной Катакомбной Церкви. Такой полноты собрания единомысленных представителей Церкви трудно было ожидать в ближайшем будущем. Поэтому встретившиеся решили немедленно открыть ОСВЯЩЕННЫЙ СОБОР и вынести канонические решения по насущным вопросам Церкви. Время Собора было ограничено четырьмя часами, после чего соборяне были развезены в противоположных направлениях. Председательствовал митрополит ИОАНН, секретарем Собора был пересыльный по этапу на местожительства, сбежавший на прииски колхозник села Жигалёво А.З. Постановления Собора не записывались: А.З. дал присягу запомнить решения Собора и то, что запомнил — точно передать кому следует, а что перепутает или не будет помнить безошибочно, о том не говорить совсем. А.З. в свое время передал запомнившиеся решения; они были с его слов, под присягой, записаны и СТАЛИ КАНОНАМИ ЦЕРКВИ. Среди этих канонов есть и крайне нужные сейчас. Здесь они передаются, как передал их по памяти А.З., с сохранением точного смысла".

В данной преамбуле точно указаны время, место и состав участников Собора. Однако, в ИПЦ к сему Собору сложилось далеко неоднозначное отношение. Попытаемся сравнить т.н. "вариант о.Епифания Чернова" с "вариантом еп.Варсонофия".

У последнего преамбула изложена почти также: "четыре епископа, четыре священника, шесть мирян", — но нет указания о двух митрополитах. По тексту еп.Варсонофия, Собор занял шесть с половиной часов. Председательствовал не митрополит, а епископ Иоанн. Секретарем был иеромонах Филимон (из Раифского монастыря Казанской губернии). Ничего про А.З. не сказано, хотя упомянуто, что Собор поручил одному мирянину, коего должны были выпустить, довести до сведения других истинных православных христиан решения сего Собора. Никакой записи не велось.

Собственно, сам факт прохождения такого Собора в Катакомбной Церкви не вызывал ни у кого сомнения, тем более, что о нем свидетельствовал еп.Варсонофий. Однако всех смущало то, что кроме некоего еп.Иоанна, остальные участники не были названы по именам. На запрос схиепископа Петра (Ладыгина), не присутствовал ли сам лично еп.Варсонофий на Усть-Кутском Соборе[4], тот дал уклончивый ответ и не смог, или не захотел) назвать имен других архиереев[5]. Никакого митр.Иоанна никогда не было известно в ИПЦ, а вот под именем епископа Иоанна значатся четыре ставленника: двое "иосифлянских", под 1927 и 1930, и двое "андреевских", под 1929 и 1935 гг.; кроме Лошкова, поставленного "иосифлянами" в 1927, фамилии их неизвестны. Невероятно также, что в преамбуле имеется ввиду епископ Зарайский Иоанн (поставлен "даниловцами" в 1929),так как нет никакиx данныx о его заключении в лагерь в 1937. Вызывает неясности и все связанное с мирянином А.З. По мнению еп.Евагрия, сей мирянин А.З. во время войны ушел на Запад[6], отчего там об Усть-Кутском Соборе стало известно уже в 1949. Так что данные, полученные от еп.Варсонофия, по-видимому, происходят из другого источника.

Перейдем к рассмотрению собственно канонов, принятых Усть-Кутским Собором 1937. Итак:

1. Освященный Собор запрещает верным окормляться через духовенство, легализованное АНТИХРИСТИАНСКИМ ПРАВИТЕЛЬСТВОМ.

В тексте еп.Варсонофия значится:

Освященный Собор запрещает верным окормляться у духовенства, поклонившегося антихристу и прислуживающего безбожной власти.

Собственно, сей канон является аллюзией на 1, 2 и 4 каноны "Кочующего" Собора.

2. Освященному Собору открыто ДУХОМ, что клятва-анафема положенная Святейшим Патриархом Тихоном, ДЕЙСТВЕННА, И ПОД ЕЕ СИЛУ ПОСТАВЛЕНЫ И СВЯЗАНЫ ВСЕ СВЯЩЕННО- И ЦЕРКОВНО-СЛУЖИТЕЛИ, дерзнувшие мнить таковую, как церковную ошибку или политическое средство.

В тексте еп.Варсонофия значится:

Освященный Собор утверждает, что анафема, наложенная Патриархом Тихоном на безбожную власть в 1918 г., и ныне действенна и под силу ее поставлен всякий и связан всякий, дерзнувший мнить таковую как церковную ошибку или политический маневр.

Сей канон является парафразой 7 канона "Кочующего" Собора. Также следует обратить внимание на слова: "церковная ошибка и политический маневр (средство)". Подобные мнения, и именно в таких формулировках, часто высказывались об анафеме Патриарха Тихона 1918 в сергианской среде, коя пыталась представлять себя "тихоновской". Но, если следовать исторической правде, повод к таким мнениям дал сам Патриарх Тихон в своих "покаянных" пред советской властью заявлениях[7].

3. Всем порочащим и отмежевывающимся от ОСВЯЩЕННОГО СОБОРА 1917/1918 года, — АНАФЕМА.

В тексте еп.Варсонофия значится:

Всем порочащим и отмежевывающимся от Освященного Собора 1928 г. — анафема.

То есть в последнем варианте имеется ввиду т.н. "Кочующий" Собор. Сие вполне понятно, ибо при всей идеализации Поместного Собора 1917-18 (даже при не знакомстве с текстами его решений — далеко не самих лучших и здравых) его в ИПЦ не ставили так высоко, как был поставлен "Кочующий" Собор 1928. Были еще живы свидетели безобразий на Соборе 1917-18, и по меньшей мере, подозрительное происхождение большинства его решений было налицо. Другое дело, — анафематизм не принимающим "Кочующий" Собор, ибо кто его не принимает — не принимает Катакомбную Церковь. По-видимому, здесь в общеизвестном варианте текста или недоразумение, или умышленная порча текста.

4. Все ветви церковные, на стволе соборном находящиеся — ствол же есть Церковь наша дореволюционная — суть живые ветви Церкви Христовой. Благословляется молитвенное общение и сослужение Божественной Литургии всеми священнослужителями таковых ветвей. Освященный Собор запрещает в священнослужении всех, мнящих себя не ветвью, а самостоятельным древом церковным. Освященный Собор не находит необходимым административное единство ветвей Церкви, но единомыслие о Церкви вменяет в обязанность всем.

У еп.Варсонофия текст тот же.

Здесь аллюзия на 17, 20 и 21 каноны "Кочующего" Собора. Последняя фраза прямо говорит о присутствии на Усть-Кутском Соборе кого-то из "даниловцев" или "андреевцев", так как именно среди них четко проводилась мысль о вредности административного единства Российской Катакомбной Церкви во время гонений. Другие ветви ИПХ — особенно "иосифляне" — желали более строгого административного единства, хотя и не проводили своих действий в сем направлении последовательно.

В тексте еп.Варсонофия не 4, а 5 канонов. Отсутствующий 3-й канон (в общеизвестном варианте 3=4, а 4=5 канонам) звучит следующим образом:

Всем придерживающимся обновленческой и сергианской ереси — АНАФЕМА.

Текст сего правила является парафразой 5 и 6 канонов "Кочующего" Собора. Исчезновение сего канона из общеизвестного списка текста не вполне понятно. Так как "забыть" его нам представляется невероятным, то по-видимому здесь мы сталкиваемся с умышленным его изъятием. Еще более реальным нам кажется то, что сие сделал не информатор-катакомбник, бежавший на Запад, а просергиански настроенные публикаторы.

Сделаем некоторые выводы:

1. Как осознавал сам себя Усть-Кутский Собор — неизвестно. Хотя его статус должен был бы приравниваться к Поместному Собору, никаких намеков на сие мы нигде не находим. Из-за своего смутного происхождения серьезным авторитетом в ИПЦ он не пользовался. Однако, именно сия смутность, а также новые жизненные проблемы ИПЦ, подвигли ее собрать в 1948 новый тайный Собор.
2. Неизвестно, насколько каноны Усть-Кутского Собора были приняты Катакомбной Церковью к исполнению. Фактически, они лишь отражали сложившееся там к 1937 мировоззрение, основанное на канонах "Кочующего" Собора. 4=5-й канон отражает то, что к концу 1930-х в ИПЦ окончательно восторжествовали "даниловская" и" андреевская" точки зрения о децентрализации высшей власти в Церкви в эпоху гонений.
3. Опубликованные каноны сего Собора не были включены в канонические сборники Русской Православной Церкви Заграницей, что указывает на отрицательное отношение последней к точке зрения ИПЦ. Хотя стоит заметить, что сии каноны, как впрочем и каноны других тайных Соборов, пользовались серьезным авторитетом у следующих архиереев РПЦЗ: митрополита Анастасия (Грибановского), архиепископа Никона (Рклицкого), архиепископа Аверкия (Таушева) и епископа Стефана (Севбо)[9].
4. При всем подозрительном отношении к канонам Усть-Кутского Собора 1937, они все же имеют в церковной жизни некоторое значение, ибо, во-первых, подтолкнули в 1940-x к проведению серьезного и авторитетного Собора 1948 в Чирчике, чьи каноны актуальны до сего дня; во-вторых, дали широкую известность Катакомбной Церкви на Западе, что было невыносимо для просергианских кругов, утверждавших, что Истинно-Православная Церковь давно прекратила свое существование или же превратилась в секту неграмотных старух (каноны Усть-Кутского Собора сие опровергали). Однако, на сегодняшний день, после фактически Поместных Соборов 1948 и 1961 гг. и на фоне более поздних соборных определений нашей Церкви, каноны Усть-Кутского Собора 1937 не актуальны, а сам сей Собор из-за своей неясной природы не в полноте принимается в ИПЦ и потому не столь авторитетен.

Примечания

1. См.: статью Б.Захарова в "Русской мысли" от 7 сент. 1949; Важное постановление Катакомбной Церкви. // "Православная Русь" .№ 18.1949; "Православное обозрение". № 51. 1980; Мосс В. Русская Церковь и коллективный антихрист. Мэйфорд. 1992, с.77.
2. Определение Освященного Собора Катакомбной Церкви ИПХ от 30 мая/12 июня 1995.
3. Кроме распространения собственно текстов Усть-Кутского Собора 1937, схимник Епифаний (Чернов) часто ссылался на него в своих работах, например в: Церковь Катакомбная на земле Российской. 1981; Проникновение обновленчества в Русскую Зарубежную Церковь. 1980; Путь Истинной Церкви Христовой. 1982 и др.
4. Письмо схиеп.Петра еп.Варсонофию 1948. — 3 Н.А. П.4, л.384-388.
5. Письмо еп.Варсонофия схиеп.Петру 1948. — 3 Н.А. П.4, л.390-393.
6. Еп.Евагрий отождествлял сего А.З. с братом Захарией, в РПЦЗ написавшим несколько статей и брошюр.
7. Напр., Послание Патр.Тихона от 15/28 июня 1923: "Я понял всю неправду и клевету, которой подвергается Советская власть со стороны ее соотечественников и иностранных врагов и которую они устно и письменно распространяют по всему свету..."; Послание Патр.Тихона от 18 июня/1 июля 1923: "Получив ныне возможность возобновить свою прерванную деятельность служения святой Православной Церкви и сознавая свою повинность перед Советской властью, выразившуюся в ряде наших пассивных и активных антисоветских действий, как это сказано в обвинительном заключении Верховного Суда, т.е. в сопротивлении Указу об изъятии церковных ценностей в пользу голодающих, анафематствовании Советской власти, воззвании против Брестского мира и т.д., Мы, по долгу христианина и архипастыря, — в сем каемся и скорбим о жертвах, получившихся в результате этой антисоветской политики... По существу, виноваты не только Мы, но и та среда, которая нас воспитала, и те злополучные люди, которые толкали нас на эти действия с самого начала существования Советской власти. Как враги ее, они старались свергнуть ее через Церковь нашу, для чего и меня, как Главу последней, пытались использовать. Будучи безсильны побороть Советскую власть открыто и прямо, они хотели добиться ее уничтожения окольными путями, прибегая к Церкви и Ее пастырям".
8. Почти дословно — из проповеди еп.Григория (Лебедева), говоренной в храме Детского Села в апреле 1928. — Личный Арxив о.Никифора (Риxтер-Меллин). П.5, л.51-54.
9. Сообщено о.П.Первушиным Е.П.Дрентельну в 1980; подтверждено в беседе схимонахом Епифанием (Черновым) при встрече с братьями Дрентельн в 1991, со ссылкой на каких-то людей в США.

16/29 мая 1997 г.

Вестник “Русское Православие”, № 4 (8), 1997, с.21-24.