Бывший дом наместника. XVIII в.
Бывший дом наместника. XVIII в. |
Киево-Печерский монастырь, основанный преподобными Антонием и Феодосием на строгих началах студийского общежительного устава, в течение веков пользовался правами самоуправления. Братия сама избирала своего настоятеля, каковой первоначально, до половины XII в., именовался игуменом, а с 1159 г., в силу грамоты великого князя Андрея Боголюбского, — архимандритом. Та же грамота предоставляла Печерскому монастырю титул Лавры и права ставропигии, то есть независимости от местных епископов, митрополитов Киевских: он должен был впредь подчиняться только великому князю и патриарху Константинопольскому. Этот титул и права вскоре пришли в упадок вследствие татарского разорения и зависимости от Литвы, но уже польские короли после 1569 г. постепенно возвратили Лавре часть ее старых привилегий, доходов и земельных владений. Титул Лавры и права ставропигии были вновь признаны Иеремией в 90-х годах XVI в. и другими восточными патриархами ХVI-ХVII вв. После присоединения Киева к России и подчинения Лавры Московской патриархии привилегии Лавры были подтверждены патриархом Иоакимом в 1688 г., и в грамотах она именовалась царской и патриаршей ставропигией, оставаясь независимой от митрополитов Киевских и управляясь выборными настоятелями, архимандритами, которым были присвоены особые преимущества в богослужении.
Императрица Екатерина II, следуя принципам просвещенного абсолютизма, в 1786 г. ликвидировала эту самостоятельность, установив власть митрополитов Киевских как настоятелей и священноархимандритов Киево-Печерской Успенской Лавры. Таким образом, существенное демократическое право лаврской братии выбирать угодного себе настоятеля было заменено принципом назначения. Для непосредственного оперативного управления Лаврой в помощь митрополиту назначался наместник Лавры из числа монастырской братии. Практически власть митрополита распространялась на все важнейшие стороны лаврской жизни: протокол Духовного Собора Лавры без его утверждения не имел силы.
Третьим важным органом управления Лавры был только что названный Духовный Собор Лавры, состоявший из соборных старцев, или соборян. В состав соборян входили монашествующие как по должности, так и по сану. По обыкновению соборными старцами состояли: наместник, эконом, екклесиарх, благочинный, начальники Ближних и Дальних Пещер, казначей, келарь и правитель дел. В мое время по своему сану и авторитету входили еще типограф о.Филадельф, архимандрит Варсонофий и начальник гостиницы о.Иадор. Для объяснений и консультаций Собор приглашал и других монашествующих лиц. Все управление Лавры делилось на ряд ведомств. Это разграничение проводилось довольно последовательно, так что, например, на решетке ограды, окружавшей главный парк Пещер, красовалась надпись: «Братии других ведомств вход воспрещен».
 В столярной мастерской. Фотография начала XX века |
В ведомство екклесиарха входили все храмы, ризница, пошивочная мастерская, ювелирная, позолотная, свечной завод, колокольня, пономари и т.д. В ведомство эконома, составлявшее большое хозяйственное управление, входили все сельскохозяйственные угодья, сады, леса, скотный двор, конюшни, кузница, столярная и слесарная мастерские и пр. В частности, эконом ведал также ремонтом Лавры. К ведомству келаря относились трапезная, кухня, пекарня, закупочный аппарат, склады и т.д. Лавра потребляла значительные количества продуктов, и снабжение ее населения и многочисленных богомольцев продуктами питания представляло собой далеко не второстепенную функцию хозяйственного управления. Благочинный, кроме своей основной деятельности — наблюдения за благочинием, порядком и благонравием в Лавре, ведал воспитательной работой среди юных певчих. В его обязанности входили также хозяйственные заботы о них. Его ведению подлежали вратари, а также сохранение выморочного имущества.
Особо стояло ведомство казначея. Правителю дел канцелярии Духовного Собора был подчинен ряд столов канцелярии со столоначальниками во главе, поддерживавшими всевозможную переписку с внешним миром, внутри Лавры и прочее делопроизводство, включая и ведение личных дел. Существовали еще больничное ведомство, типография, ведомство начальника Дальних Пещер, ведомство начальника Ближних Пещер, ведомство начальника Голосеевской пустыни, ведомство начальника Китаевской пустыни, ведомство начальника Преображенской пустыни, ведомство начальника Жукова острова, ведомство гостиницы.
 Митр. Киевский Флавиан |
Над этим управлением монастыря возвышалась фигура настоятеля Лавры, митрополита Киевского и Галицкого. По императорскому указу, митрополит получал содержание от Лавры в виде третьей части всех лаврских доходов, или «монастырской кружки», и натуральные обложения в пользу митрополита и его двора и свиты в виде масла, молока, рыбы, овощей и т.д. Правда, у митрополита были и значительные расходы. Так, например, известна широкая благотворительная деятельность митрополита Флавиана, соорудившего на свой счет школу и прекрасную новую библиотеку, получившую название Флавиановской. В огромную сумму выливались и расходы по содержанию штата, по приемам, по представительству митрополита. По его положению было необходимо соответствующим образом принимать и угощать посетителей. Дорого обходились и поездки митрополита по епархии, а также в Петроград, где он состоял постоянным членом Святейшего Синода. Ведь с ним обыкновенно ехала свита, а иногда даже и митрополичий хор.
К дополнительным натуральным расходам Лавры относились содержание и ремонт митрополичьего дома в Лавре, а также его летней резиденции в Голосееве.
Картина митрополичьего выезда была в высшей степени величественной. К крыльцу митрополичьего дома подкатывала карета, запряженная шестериком. Тотчас же собиралась толпа богомольцев. При появлении митрополита на пороге дома раздавался мощный звон во все колокола. Митрополит был облачен в рясу и белый клобук, в одной руке держал посох, а другой благословлял народ. Захлопывалась дверца кареты, красивые кони двигались по широкому лаврскому двору, а колокола все ревели и гудели и не смолкали еще долго, пока карета не скрывалась из вида по направлению города.
Также и при приближении митрополичьего поезда дежурный звонарь давал сигнал и снова все лаврские могучие колокола встречали своего начальника до тех пор, пока он не скрывался в подъезде своего дома.
