По почину 3-го Всезарубежного Собора Русской Православной Церкви Заграницей, состоявшегося в 1974 г., было решено протянуть братскую руку т.н. Американской Митрополии (т.е. иерархам, клирикам и мирянам русского зарубежья, признавшим над собою духовную власть Московской патриархии) для начала поисков путей к изжитию существующего в Америке церковного разделения. В связи с этим, от лица Собора было послано на имя Митрополита Иринея "Обращение Третьего Всезарубежного Собора Русской Православной Церкви Заграницей к Американской Митрополии". На это Обращение последовал ответ Митрополита Иринея, тогдашнего главы Митрополии. В дальнейшем произошел обмен письмами между обеими сторонами, не приведший к сколько-нибудь положительным результатам из-за упорства в своих заблуждениях возглавления Американской Митрополии.
Один из ответов Первоиерарха РПЦЗ Митрополита Филарета Митрополиту Иринею представляет для нас особый интерес. В этом ответе Митрополит Филарет недвусмысленно объясняет Иринею отношение Русской Зарубежной Церкви к богослужениям и евхаристии, совершаемым в Московской Патриархии, — совсем не то, которое теперь провозглашается преемниками нашего почившего Первоиерарха. Очень печально, что нынешние архиереи РПЦЗ неоправданно пошли на сближение с безблагодатной Патриархией, которая (это всем теперь очевидно) никогда не раскается в ересях сергианства, обновленчества и экуменизма, а также в прочих многочисленных преступлениях против Русской Церкви и русского народа. Церковное руководство Зарубежной Церкви в переговорах с представителями МП избрало чисто экуменическую практику диалога, а не православный прозелитизм. Причина этого, по нашему мнению, кроется именно в том, что Синод РПЦЗ считает Московскую Патриархию, несмотря на все ее отступление, равноблагодатной ветвью Русской Церкви.
Слава Богу, Русская Зарубежная Церковь в течение 65 лет пронесла свет Истинного Православия, который теперь так режет глаза тем, кто пытается его помрачить.
Наша газетная переписка пришла в тупик и нет смысла ее продолжать. Но на Ваше последнее письмо я считаю нужным ответить.
Апеллируя к моей совести, Вы приводите выдержку из своего предыдущего письма и спрашиваете: где я вижу в ней "заостренную полемичность"? В этой выдержке — не вижу. Но Вы ведь не все свое письмо привели, Ваше Высокопреосвященство. В нем есть совсем другия мысли и выражения.
Упорно обходя главный разделяющий нас вопрос, Вы настойчиво призываете к молитвенному общению. Что и говорить — великою радостью было бы возобновление такого общения. Но начинать с него можно тогда, когда имеются несогласия личного характера. В этом случае дело ясно и просто: мир — и будем служить и молиться вместе. Но при разногласиях принципиального характера, согласно словам Св.Церкви — "возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы" — необходимо предварительное достижение такого единомыслия. И только тогда, когда оно достигнуто, радость такого достижения увенчивается совместною молитвою. Вспомните историческое совещание иерархов — митр.Евлогия, митр.Феофила, митр.Анастасия и еписк.Димитрия, которое состоялось для обсуждения вопросов, касавшихся именно церковных разделений — как и в настоящем случае. Тогда совещавшиеся иерархи не начали, а окончили свое совещание совместным служением.
И вообще, в истории Церкви совместного служения без единомыслия не бывало. Это — чисто экуменическое изобретение наших дней. "Любовь", понимаемая по экуменическому мудрованию, широко открывает всем и вся свои "любящие объятия", но эти объятия готовы на смерть задушить истинное Православие, похоронив его в груде неправославных мудрований. Ведь не напрасно Апостол любви говорит о том, что человека, неправо говорящего об истине, не следует принимать в дом, ни даже приветствовать, ибо приветствующий его участвует злых делах его...
Главный вопрос, разделяющий нас — вопрос о советской иерархии. Зарубежная Церковь признает ее законным и действительным возглавлением страдающей Церкви Российской только тогда, когда она со всею решительностию отвергнет позорную и страшную декларацию митрополита Сергия, сойдет со своего пагубнаго пути и станет на путь церковной Правды, открыто и безстрашно ее защищая. Позорное пятно должно быть смыто. А пока этого нет — она находится под "омофором" богоборческой власти, не смея без ее "благословения" ступить ни одного шага, особенно в своих действиях заграницей. Ведь — и ребенку ясно!
Здесь я прерываю свое письмо, чтобы привести дословно то, что сказал по данному вопросу Владыка Архиепископ Андрей Рокландский, который долгое время совершал свое пастырское служение в Советской России и хорошо знает все кошмары советской действительности. — Владыка сказал следующее:
«Вспоминается мне один случай из жизни блаженной Ксении Петербургской. Она была особенно популярна в купеческом мире. Купцы замечали, что каждое посещение Блаженной приносило им удачу в торговле.
Однажды в одном торговом месте купцам удалось раздобыть из богатого имения несколько различных сортов самого лучшего меда. Был мед и липовый, и из гречихи, и еще из других цветов и растений. Каждый имел свой особый вкус и благоухание. А когда купцы все эти сорта смешали в одной бочке, получилось такое благоухание и такой вкус, о котором и мечтать нельзя было. Покупатели брали этот мед нарасхват, не жалея никаких денег. И вдруг появилась Блаженная Ксения. — Не берите, не берите, — закричала она, — этот мед нельзя есть: он дохлятиной пахнет. — Да ты, матушка, с ума сошла! Не мешай нам! Видишь, какая прибыль пошла. Да как ты докажешь, что этот мед нельзя есть?.. — А вот и докажу! — крикнула Блаженная, изо всех сил навалилась на бочку и... опрокинула ее. Пока мед тек на мостовую, люди тесно обступили бочку, но когда весь мед вытек, все закричали от ужаса и отвращения: на дне бочки лежала огромная дохлая крыса. Даже те, кто за дорогую цену купили этот мед и уносили его в банках, побросали их.
Почему мне вспомнился этот случай и я привожу его? — продолжает Владыка Андрей. — Отвечу охотно. На днях один американец, интересующийся Православием, и побывавший почти во всех православных церквах и в Советском Союзе и здесь в Америке, спросил меня: отчего я и целая группа русских православных людей не участвует в приеме Патриаршей делегации, и вообще как бы чуждаются всего, что связано с церковной жизнию в Советском Союзе, и даже здесь, в Америке, уклоняются от тех православных групп, которые так или иначе связаны с Патриархией? В чем дело? Разве догматы не те, или таинства другие, или богослужение иное? Я подумал и ответил: нет, дело не в этом. И вера та же, и богослужения те же. Православная вера благоухает как хороший мед. Но если этот мед вы сольете в бочку, на дне которой окажется дохлая крыса, захотите ли Вы отведать этого меда? — Он с ужасом посмотрел на меня: "Ну, конечно, нет!" — Вот так и мы, — ответил я ему, — чуждаемся всего того, что связано с коммунизмом. Коммунизм для нас то же, что дохлая крыса на дне бочки. И если Вы наполнили эту бочку до самых краев самым лучшим, самым ароматным медом... — нет, мы не захотим этого меда. Мед сам по себе прекрасен, но в него попал трупный яд и смрад.
Мой собеседник молча кивнул головой. Он понял. А Вы?...» — Образно и убедительно!..
В заключение своего письма я в свою очередь спрашиваю Ваше Высокопреосвященство: неужели Вы по архиерейской совести считаете облачившихся в рясы и клобуки служителей КГБ — истинными духовными руководителями и возглавителями многострадальной Русской Церкви? Неужели Вы не видите того, что на дне той диаз-церковной советской организации, с которой вы связали себя, лежит дохлая крыса коммунизма?
Или Вы предпочитаете закрыть глаза и заткнуть уши, чтобы не видеть и не слышать, и отмахнуться от неприглядной действительности?..
Конечно, если это так, то всякие дальнейшие переговоры о соединении излишни, и о совместном служении не может быть и речи.
