1 (14) января
Господь наш Иисус Христос, по истечении восьми дней от рождения, соизволил принять обрезание. С одной стороны он принял его для того, чтобы исполнить закон: Не думайте, что Я пришёл нарушить закон или пророков, — сказал Он, — не нарушить пришел Я, но исполнить (Мф.5:17); ибо Он повиновался закону, дабы освободить от него тех, кто пребывал в рабском подчинении ему, как говорит апостол: Бог послал Сына Своего, Который подчинился закону, чтобы искупить подзаконных (Гал.4:4-5).[1] С другой стороны, Он восприял обрезание для того, чтобы показать, что Он принял действительно плоть человеческую, и чтобы заградились еретические уста, говорящие, что Христос не принял на Себя истинной плоти человеческой, но родился только призрачно.[2] Итак, Он был обрезан, чтобы явно было Его человечество. Ибо, если бы Он не облекся в нашу плоть, то как мог быть обрезан призрак, а не плоть? Св.Ефрем Сирин говорит: «Если Христос не был плотию, то кого обрезал Иосиф? Но как Он был воистину плотию, то и обрезан был как человек, и младенец обагрялся действительно Своею кровию, как сын человеческий; Он болел и плакал от боли, как подобает имеющему человеческую природу». Но, кроме того, Он принял плотское обрезание и для того, чтобы установить для нас духовное обрезание;[3] ибо, закончив Ветхий, касавшийся плоти,[4] закон, Он положил начало Новому, духовному. И как ветхозаветный плотский человек обрезывал чувственную свою плоть, так новый духовный человек должен обрезывать душевные страсти: ярость, гнев, зависть, гордость, нечистые желания и другие грехи и греховные вожделения. Обрезан же был Он в восьмой день потому, что предизображал нам кровию Своею грядущую жизнь, которая обыкновенно учителями Церкви называется восьмым днем или веком. Так писатель канона на Обрезание Господне св.Стефан говорит: «Будущего непрестанную осьмаго века жизнь изображает, в нюже Владыка обрезался плотию».[5] И св.Григорий Нисский так говорит: «Обрезание по закону должно было совершаться в восьмой день, причем восьмое число предуказывало на восьмой будущий век».[6]
Подобает также знать, что обрезание в Ветхом Завете было установлено во образ крещения и очищения прародительского греха, хотя тот грех и не очищался совершенно обрезанием, чего и не могло быть до тех пор, пока Христос добровольно не пролил за нас в страданиях Своей пречистой крови. Обрезание было только прообразом истинного очищения, а не самым истинным очищением, которое совершил Господь наш, взяв грех от среды и пригвоздив его на кресте,[7] а вместо ветхозаветного обрезания установив новое благодатное крещение водою и Духом. Обрезание было в те времена как бы казнию за прародительский грех и знаком того, что обрезываемый младенец зачат был в беззаконии, как говорит Давид, и во грехе родила его мать его (Пс.50:7); отчего и язва оставалась на отроческом теле. Господь же наш был безгрешен, ибо хотя Он и по всему уподобился нам, но не имел на Себе греха. Подобно тому, как медный змий, сооруженный в пустыне Моисеем, был по виду подобен змию, но не имел в себе змеиного яда (Чис.21:9), так и Христос был истинный человек, но непричастный человеческому греху, и родился сверхъестественным образом, от чистой и безмужней Матери. Ему как безгрешному и Самому бывшему Законодателем не нужно бы и претерпевать того болезненного законного обрезания; но так как Он пришел взять на Себя грехи всего мира и Бог, как говорит апостол, незнавший греха сделался для нас жертвою за грех (2 Кор.5:21),[8] то Он, будучи без греха, претерпевает обрезание, как бы грешник. И в обрезании Владыка нам явил большее смирение, нежели в рождении Своем. Ибо в рождении Он принял на Себя образ человека, по слову апостола: Сделавшись подобным человекам и по виду став как человек (Флп.2:7); в обрезании же Он принял на Себя образ грешника, как грешник претерпевая боль, положенную за грех. И в чем не был виновен, за то Он страдал как невинный, как бы повторяя с Давидом: Чего Я не отнимал, то должен отдать (Пс.68:5), т.е. за тот грех, коему я непричастен, принимаю болезнь обрезания. Обрезанием, им принятым, Он предначал Свои страдания за нас и вкушение той чаши, которую Он имел испить до конца, когда, вися на кресте, произнес: Совершилось! (Ин.19:30) Он изливает теперь капли крови от крайней плоти, а затем она потоками будет истекать впоследствии из всего Его тела. Он начинает терпеть в младенчестве и приучается к страданию, чтобы, став мужем совершенным, быть в состоянии вынести более лютые страдания, ибо к подвигам мужества следует приучаться с юности. Жизнь человеческая, полная трудов, подобна дню, для которого утро составляет — рождение, а вечер — кончину. Итак, с утра, из пелен, Христос, обóженый человек, выходит на дело свое, на труды — Он в трудах с самой юности Своей — и на работе своей до вечера (Пс.103:23), того вечера, когда солнце померкнет и по всей земле будет тьма, до часа девятого. И возглаголет Он иудеям: Отец Мой доныне делает, и Я делаю! (Ин.5:17) Что же делает нам Господь? Наше спасение: Спасение посреди земли (Пс.73:12). А чтобы сделать это дело вполне совершенно, Он принимается за него с утра, с юности, начиная претерпевать телесную болезнь, а вместе с тем и сердечно болезнуя о нас, как о Своих чадах, доколе не вообразится (Гал.4:19) в нас Сам Он — Христос.[9] С утра Он начинает сеять Своею кровию, чтобы к вечеру собрать прекрасный плод нашего искупления.
Обóженому Младенцу было наречено при обрезании имя Иисус, которое было принесено с неба Архангелом Гавриилом в то время, когда он благовестил о зачатии Его Пречистой Деве Марии, прежде чем Он зачат был во чреве, т.е., прежде чем Пресвятая Дева приняла слова благовестника, прежде чем сказала: Се, раба Господня; да Будет Мне по слову Твоему! (Лк.1:38) Ибо при этих словах Её, Слово Божие тотчас стало плотию, вселившись в пречистую и пресвятейшую ее утробу. Итак, пресвятейшее имя Иисус, нареченное ангелом прежде зачатия, дано было при обрезании Христу Господу, что и служило извещением о нашем спасении; ибо имя Иисус значит — спасение, как объяснил тот же ангел, явившись во сне Иосифу и говоря: И наречешь Ему имя: Иисус; ибо Он спасет людей Своих от грехов их (Мф.1:21). И святой апостол Петр свидетельствует об имени Иисусовом такими словами: Нет ни в ком ином спасения; ибо нет другого имени под небом, данного человеком, которым надлежало бы нам спастись (Деян.4:11-12). Сие спасительное имя Иисус прежде всех веков, в Тройческом Совете, было предуготовано, написано и до сего времени было хранимо для нашего избавления, теперь же, как бесценный жемчуг, принесено было из небесной сокровищницы для искупления человеческого рода и открыто всем Иосифом. В этом имени открыта безвестная и тайная премудрость Божия (Пс.50:8). Это имя, как солнце, озаряло своим сиянием мир, по слову пророка: Пред именем Моим взойдет Солнце правды и исцеление в лучах его (Мал.4:2). Как благовонное миро, оно напоило своим ароматом вселенную: Миро — сказано в Писании — разлитое имя твое (Песн.1:2), не в сосуде оставшееся миро — имя Его, но вылитое. Ибо пока миро хранится в сосуде, до тех пор и благовоние его удерживается внутри; когда же оно прольется, то тот — с наполняет воздух благоуханием. Неизвестна была сила имени Иисусова, пока скрывалась в Предвечном Совете, как бы в сосуде. Но как скоро то имя излилось с небес на землю, тотчас же, как ароматное миро, при излиянии во время обрезания младенческой крови, наполнило вселенную благоуханием благодати, и все народы ныне исповедуют, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца (Флп.2:11).[10] Сила имени Иисусова теперь открылась, ибо то дивное имя Иисус привело в удивление ангелов, обрадовало людей, устранило бесов, ибо и бесы веруют и трепещут (Иак.2:10); от того самого имени сотрясается ад, колеблется преисподняя, исчезает князь тьмы, падают истуканы, разгоняется мрак идолопоклонства и вместо него возсиявает свет благочестия и просвещает каждого человека, приходящего в мир (Ин.1:9). Пред именем Иисуса превеликим преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних (Флп.2:10). Это имя Иисус — есть сильное оружие против врагов, как говорит святой Иоанн Лествичник: «Именем Иисуса всегда поражай ратников, ибо крепче этого оружия ты не найдешь ни на небе, ни на земле. Как сладко сердцу, любящему Христа Иисуса это драгоценнейшее имя Иисус и как приятно оно тому, кто имеет его! Ибо Иисус — весь любовь, весь сладость. Как любезно это пресвятое имя Иисус рабу и узнику Иисусову, взятому в плен Его любовию! Иисус — в уме, Иисус — на устах, Иисус — веруется сердцем к праведности, Иисус — исповедуется устами ко спасению (Рим.10:10). Ходишь ли ты, сидишь ли на месте, или что работаешь — Иисус всегда находится пред очами. — Не суди, — сказал апостол, — видите, что в вас копия Иисуса (ни у апостола, ни у Иоанна Лествичника ничего подобного я не встречал. — прим.И.К.). Ибо Иисус для того, кто прилепляется к Нему, есть просвещение ума, красота душевная, здравие для тела, веселие сердцу, помощник в скорбях, радость в печалях, врачевство в болезни, отрада во всех бедах, и надежда на спасение и для того, кто Его любит, Сам есть награда и воздаяние».
Некогда, по сказанию Иеронима, неисповедимое имя Божие начертывалось на золотой дощечке, которую носил на челе своем великий первосвященник;[11] ныне же божественное имя Иисус начертывается истинною Его кровию, излиянной при Его обрезании. Начертывается же оно уже не на золоте вещественном, а на духовном, т.е. на сердце и на устах рабов Иисусовых, как оно начертано было в том, о котором Христос сказал: Он есть Мои избранный сосуд, чтобы возвещать имя Мое (Деян.9:15).[12] Сладчайший Иисус хочет, чтобы имя Его, как самое сладкое питие, было носимо в сосуде, ибо Он воистину сладок всем вкушающим Его с любовию, к которым и обращается псалмопевец с такими словами: Вкусите и увидите, как благ Господь! (Пс.33:9) Вкусив Его, пророк вопиет: Возлюби Тебя, Господи, крепость моя! (Пс.17:2) Вкусив Его, и святой апостол Петр говорит: Вот мы оставили все и последовали за тобою... Господи! К кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни (Мф.19:27; Ин.6:68). Сею сладостью для святых страдальцев настолько были услаждены их тяжкие мучения, что они не боялись даже и самой ужасной смерти. Кто отлучит нас от любви Божией, — вопияли они, — скорбь, или беда, или меч? Ни смерть, ни жизнь; ибо крепка, как смерть, любовь (Рим.8:35.38; Песн.8:6). В каком же сосуде неизреченная сладость — имя Иисусово — любит быть носимым? Конечно, в золотом, который испытан в горниле бед и несчастий, который украшен, как бы драгоценными камнями, ранами, принятыми за Иисуса и говорит: Ношу язвы Господа Иисуса на теле моем (Гал.6:17). Такого сосуда требует та сладость, в таком имя Иисусово желает быть носимым. Не напрасно Иисус, принимая имя во время обрезания, проливает кровь; этим Он как бы говорит, что сосуд, имеющий носить в себе Его имя, должен обагриться кровию. Ибо когда Господь взял Себе избранный сосуд для прославления Своего имени — апостола Павла, то тотчас же прибавил: И Я покажу ему, сколько он должен пострадать за имя мое (Деян.9:16). «Смотри на Мой сосуд окровавленный, изъязвленный», — так начертывается имя Иисусова краснотою крови, болезнями, страданиями тех, кто стоит до крови, подвизаясь против греха (Евр.12:4).
Итак, облобызаем тебя с любовию, о сладчайшее Иисусово имя! Мы поклоняемся с усердием пресвятому Твоему имени, о пресладкий и всещедрый Иисусе! Мы хвалим Твое высочайшее имя, Иисусе Спасе, припадаем к пролитой при обрезании крови Твоей, незлобивый Младенец и совершенный Господь! Мы умоляем при сем Твою преизобильную благость, ради того Твоего пресвятого имени и ради Твоей драгоценнейшей изливаемой за нас крови, и еще ради Пренепорочной Твоей Матери, нетленно Тебя родившей, — излей на нас богатую Твою милость! Услади, Иисусе, сердце наше Самим Тобою! Защити и огради нас, Иисусе, всюду Твоим именем! Означай и запечатлевай нас, рабов Твоих, Иисусе, тем именем, дабы мы могли быть приняты в Твое будущее Царствие, и там вместе с ангелами славить и воспевать, Иисусе, пречестное и великолепное имя Твое во веки. Аминь.
На престоле огнезрачнем в вышних седяй со Отцем безначальным и божественным Твоим Духом, благоволил еси родитися на земли от отроковицы, неикусомужныя Твоея Матере, Иисусе; сего ради и обрезан был еси, яко человек осмодневный. Слава всеблагому Твоему совету, слава смотрению Твоему; слава снисхождению Твоему, едине человеколюбче.
Всех Господь обрезание терпит и человеческая прегрешения яко благ обрезует; дает спасение днесь миру. Радуется же в вышних и Создателев иерарх, и светоносный божественный таинник Христов Василий.
[1] Т.е. Сын Божий подчинился Сам требованиям закона Моисеева, чтобы избавить от тяжелого ига закона тех, которые по самому рождению своему были обязаны выполнять его, но не имели сил для этого.
[2] Еретики, называвшиеся докетами, учили, что Бог не мог воспринять на Себя немощной плоти человеческой, и что людям только казалось, будто Христос страдал и умер.
[3] Т.е. крещение, которое, как ниже сказано, удаляет из человека греховные страсти.
[4] Ветхий Завет по преимуществу содержал в себе постановления, касавшиеся внешнего благоповедения человека.
[5] Служба Обрезанию Господню, канон, на 4-й песни. Св.Стефан Савваит песнописец VIII века. Память его празднуется 28 октября.
[6] Число семь в Священном Писании означает полноту. Посему, чтобы обозначить всю долговременность жизни этого мира, святые отцы употребляли выражение семь веков или дней, а восьмой век или день, естественно, уже должен был обозначать жизнь будущую.
[7] Кол.2:14. Грех от среды, т.е. грех стоял как препятствие, перегородка, отгораживая человека от Бога. Но потом грех был пригвожден ко кресту, т.е. лишился всякой силы и не мог уже препятствовать человеку войти в общение с Богом.
[8] Христос, будучи Сам безгрешен, принял на Себя наши грехи и ответственность за них.
[9] В нас ясно отпечатлеется образ Христа, так что мы вполне будем достойны названия христиан.
[10] Т.е. Господь Иисус прославил Своим, принятым Им на Себя, подвигом Бога Отца.
[11] Дощечка золотая, прикрепленная к главной повязке первосвященника, имела на себе начертание имени Божия (Иегова).
[12] Это сказано было об ап.Павле.
