До самого недавнего времени все данные о так называемом "Кочующем" Соборе Катакомбной Церкви 1928 были весьма смутными[1]. Практически никаких прямых ссылок на сей Собор почти не имелось в весьма небольшом количестве публикаций по церковной истории ХХ века[2]. Только в ноябре 1995, благодаря стараниям епископа Евагрия (Дрентельна), почти все документы были обнаружены, — в первую очередь, правила, принятые на сем Соборе. Собственно, сии документы имеют как чисто исторический интерес, так и прямо церковно-канонический, ибо именно на них строится вся жизнь Катакомбной Церкви.
На протяжении десятилетий, при суровых гонениях от безбожной власти Истинно-Православная Церковь (ИПЦ) постоянно и основательно собирала все существующие документы, исходящие от ее клира и народа. Несомненно, что происхождение отдельных пакетов документов совершенно разнородно. Также, вне всякого сомнения, большая часть документов погибла по тем или иным причинам, либо была конфискована сотрудниками ОГПУ-НКВД-МГБ при разгроме групп истинно-православных христиан (ИПХ) в разных местах. Уже давно известно о гибели довольно большого архива при затоплении деревень под г.Молога во время образования Рыбинского водохранилища. Из конфискованных самый интересный, на наш взгляд, архив М.А.Новоселова, изъятый при его аресте. Выше указанный архив, по принятой ныне классификации, называют 1-м Новоселовским (1 Н.А.), а предусмотрительно им спрятанные копии и другие документы — 2-м Новоселовским архивом (2 Н.А.) Однако, последний сложился из разных источников (объем его 19 папок). Например, целые 5 его папок составляют документы Св.Данилова монастыря. Еще один архив, так называемый 3-й Новоселовский (3 Н.А.), уже не имеет непосредственной связи с М.А.Новоселовым, и теперь непонятно, почему он так назван — основу его составляют т.н. "андреевские" фонды (архиепископа Андрея Уфимского и его последователей). Отметим, что во 2 Н.А. представлены документы "довоенного", а в 3 Н.А. — больше "послевоенного" времени (их объем составляет 58 папок) Сохранность документов на сегодняшний день разная, — достаточно большое число их в плохом состоянии и практически нечитаемы.
Интересующие же нас материалы, касающиеся "Кочующего" Собора, находятся в 12-й папке 2 Н.А. (всего 341 лист) и в 4-й папке 3 Н.А. (с 1 по 329 лист). Более полными они представлены во 2 Н.А. и обозначены как "Определения Собора". Собственно, весь кодекс документов "Кочующего" Собора состоит из:
Следует указать систему, как проходил "Кочующий" Собор. То, что он был не просто тайным, но и обставлен с исключительной конспирацией, было известно из воспоминаний многих лиц. Однако, сие видно и собственно из документов. Предыстория Собора была такова.
После Декларации митр.Сергия (Страгородского) от 16/29 июля 1927 по всей стране шла окончательная церковная поляризация, и уже к сентябрю того же года проявились четкие антисергианские группы и отдельные "непоминающие"[3]. Конечно, их неприятие Сергия было различным: одни считали его превысившим свои полномочия, другие — нарушителем канонических устоев Церкви, а третьи — несомненным еретиком.
На момент опубликования Декларации существовали только две организованные антиобновленческо-антисергианские группы: "андреевцы" и "даниловцы", хотя последние были фактически почти разгромлены и находились в разных местах. В антисергианском движении попыталась принять участие и группа "григориан", но к ним все всегда относились с большим подозрением[4].
К сентябрю 1927 все группы и отдельные архиереи при помощи связников уже знали друг о друге[5]. Всем требовалось определиться в отношении Сергия и его действий. Именно посему, еще до фактически Поместного "Кочующего" Собора, были проведены Предсоборы (Соборики), где вырабатывались те или иные резолюции в отношении Сергия.
Хронологически первым Предсобором стал Съезд (Собор) в Уфе, проходивший 3-6 октября 1927[6], помимо многих внутренних уфимских вопросов, выработавший также довольно строгие определения в отношении сергиан. Собственно, они и были положены в основу первых правил "Кочующего" Собора.
В течение октября же 1927 попытались определиться между собой в отношении Сергия и "даниловцы"[7], но окончательных результатов сие не принесло. Однако, при их активном участии начались антисергианские волнения в Петроградской Епархии[8]. Именно тогда "даниловцы" решали, кого лучше выдвинуть единым антисергианским вождем: архиепископа Серафима (Самойловича) или митрополита Иосифа (Петровых)[9]? Заметим, что большинство склонялось к первой кандидатуре[10].
8 ноября 1927 в Кзыл-Орде архиеп.Андреем (кн. Ухтомским) было подписано "Окружное Послание" против сергиан, где полностью излагался взгляд на них, как еретиков, и предлагались суровые меры при принятии их в общение. Именно там была сформулирована мысль, что "если даже лживый Сергий и покается, как он это трижды делал в обновленчестве, то в общение его ни за что не принимать"[11]. Послание быстро распространилось по Сибири, на Урале и в Поволжье, где тотчас вызвало движение "викториан"[12].
12 ноября представитель "андреевцев" Антоний (Миловидов), епископ Усть-Катавский, встретился в Москве с М.А.Новоселовым, коему передал все уфимские материалы[13]. 15-18 ноября он же (с монахиней Саломией (Зелинской)) присутствовал на "григорианском" Соборе в Москве[14], где стало окончательно ясно, что о привлечении "григориан" к антисергианской борьбе не может быть и речи: они были "запасными" сергианами[15], и вся их антисергианская полемика являла собой лишь "позиционные войны".
М.А.Новоселов (тайный епископ Сергиево-Посадский Марк) тотчас после встречи с еп.Антонием отбыл в С-Петербург, где при его непосредственной помощи идеологически формировалось местное антисергианское движение. По инициативе тех кругов духовенства, кои полагали, что Сергий только заблуждается, в Москву для окончательной беседы с Сергием была послана так называемая "историческая делегация"[16]. Результаты явились однозначными[17].
В ноябре же в Киеве провела свой Предсобор так называемая группа "украинцев", результатом коего стало известное "Киевское Воззвание"[18]. А в декабре неожиданно высказали свое негативное отношение к Сергию архиепископы Аверкий и Пахомий (Кедровы).
Собственно, весь Рождественский пост проходил Петроградский Предсобор[19] под председательством епископа Дмитрия (Любимова), к коему примкнули отдельные группы из разных мест (например, из Москвы группы священников Свенцицкого и Сидорова[20].
Перед самым Рождеством Христовым прошел Предсобор в Серпухове, но его временный возглавитель епископ Алексий (Готовцев) проявил колебание, и ему Собором было предложено удалиться[21].
Весь январь-февраль шел активный опрос всех антисергианских сил, результатом чего явилось официальное отмежевание от митр.Сергия групп: епископа Алексия (Буя) Воронежского, епископа Иерофея (Афонина) Никольского и др.[22] Самым успешным действием в то время у антисергиан можно считать включение в свою орбиту так называемой "ярославской группы"[23]. Можно твердо сказать, что к марту 1928 все было готово для проведения Поместного Собора.
То — не ирония судьбы, что последний, воистину свободный Поместный Собор Русской Православной Церкви был совершенно тайным и получил название "Кочующего"[24]. Само сие прозвание точно характеризует его принцип: он переезжал с места на место, едва возникало предположение об опасности.
На основании сохранившихся документов можно вполне точно определить время проведения "Кочующего" Собора: с 9 марта по 8 августа (нов.ст.) 1928. В отношении мест его проведения существует некоторая трудность. Дело в том, что нигде в документах места не указывались, и только по отдельным пометкам можно установить их. Собственно, все время "Кочующего" Собора распадается на 4 основных периода заседаний, проходивших в 4-x местах: Сызрани — Ельце — Вышнем Волочке — ?
Однако, внимательное изучение разных документов привело еп.Евагрия к заключению, что, во-первых, маловероятно, что Собор проходил в самом Вышнем Волочке, скорее в какой-то деревне возле него; во-вторых, четвертое место проведения последних заседаний установить невозможно, так как бумаги — в плохом состоянии и практически нечитаемы; и, в-третьих, все вышеуказанные места скорее были теми, где проходили основные заседания, а в промежутках — заседания рабочих групп продолжались в иных местах. С сими выводами можно вполне согласиться.
Каноны, принятые Собором, надо классифицировать следующим образом: с I по VІ каноны (плюс VІІ) приняты в Сызрани с 9 марта по 22 апреля; с VІІІ по ХVІІ каноны — в Ельце с 10 мая по 5 июля (с перерывами); с ХVІІІ по ХХІІ каноны — под Вышним Волочком. С 12 по 26 июля; с ХХІІІ по ХХІХ каноны — в неизвестном месте после 27 июля по 8 августа 1928. Если нам понятно, как проходил Собор, то встает вопрос, кто назначал места его заседаний? Ответ представляется простым: места назначала сама жизнь. Другое дело, что распорядителем, несомненно, являлся еп.Марк (Новоселов), к коему стекалась вся информация о положении вещей.
Почему же Собором были избраны сии места: Сызрань, Елец, Вышний Волочек ? Кое-какие соображения по этому поводу имеются. Так в Сызрани еще в 1922 составилась твердая антиобновленческая оппозиция, быстро вошедшая в орбиту влияния "даниловцев". Еще в 1926 еп.Димитрием (Любимовым) туда был поставлен в епископа архимандрит из Александро-Невской Лавры Авраамий (Чурилин)[25], примкнувший к антисергианскому движению тотчас по его возникновении. Обстановка вполне располагала проводить заседания Собора там и, при соблюдении конспирации, остаться незамеченным.
Елец также считался антиобновленческой твердыней, где властям довольно трудно было тотально контролировать религиозную жизнь, так как почти все население имело оппозиционные настроения. — Сергия здесь ненавидели. Место было настолько спокойным, что в мае 1928 при встрече с еп.Алексием (Буй) в Петрограде еп.Димитрий (Любимов) приказал ему перенести управление епархией из Воронежа в Елец, так как в Воронеже обстановка сильно ухудшилась.
В отношении же Вышнего Волочка все более загадочно. Единственно, имеющее некое основание, — то, что окрестности сего места были отлично известны еп.Марку (Новоселову). Здесь жили его родственники и сочувствующие. Скорее всего, самый деятельный организатор Собора еп.Марк самолично избрал место проведения третьего периода заседаний Собора.
Возвратимся, однако, к описанию самой системы прохождения заседаний Собора. Оповещение было следующим: связники привозили и передавали друг другу приглашенных, предварительно извещенных либо условленной телеграммой-паролем, либо лично привозились связником[26]. Для участия в Соборе требовался некоторый идейный фундамент, без коего само присутствие того или иного человека в нем было бы безсмысленным. Конечно, документы Предсоборов выявили весьма многое, но мнения отдельных лиц не удовлетворяли большинство будущих участников Собора. Посему еще в преддверии Собора шла активнейшая переписка. По взаимному уговору была выбрана рабочая группа (она, собственно, и переезжала с места на место), к коей приезжали или сами антисергианские архиереи, или (в большинстве случаев) их представители, а также представители некоторых заключенных и ссыльных архиереев.
Если приглашенный категорически не соглашался с идейными установками Собора, то первоначально выяснялось его собственное мнение, но более он на Собор не приглашался, хотя, конечно, у него не отнималась возможность примкнуть к Собору в будущем.
Так как очный суд над сергианами был невозможен в силу внешних причин, то посему никого из них не приглашали и не извещали, но по окончании Собора анафематизм был отправлен в канцелярию Сергия[27]. Можно предполагать, что сей документ до сих пор хранится в архиве МП.
По приезде участники целовали Крест и Евангелие, клянясь, что никогда никому из внешних не расскажут о Соборе. Обсуждения одних вопросов проходили весьма спокойно, других — чрезмерно бурно, о чем речь пойдет ниже. Хотя иногда и шли дискуссии вокруг той или иной темы, все же система была такова: приехавшим участникам предлагался заготовленный текст правила, коий следовало подписать или отвергнуть. Кто-то оставлял в пометках свое особое мнение. Дебаты, беседы и мнения стенографировались. Судя по документам, за раз никогда не собиралось более 15 человек, — скорее всего, во избежание опасности, так как большое скопление участвующих могло вызвать подозрение у местных властей.
Рассмотрим состав участников Собора. Во-первых, существовала рабочая группа, коя постоянно занималась перепиской, собеседованиями, исследованиями и т.п. В нее входили 7 человек: еп.Марк, еп.Иов, еп.Алексий, еп.Василий, прот.Петр, иером.Георгий, иером.Авдий. Еп.Евагрий предложил свою расшифровку сих имен: еп.Марк — М.А.Новоселов, еп.Иов — И.Гречишкин, еп.Алексий — С.В.Буй, еп.Василий — В.С.Преображенский, иером.Георгий — Терехов?, иером.Авдий — Овсянников? Почти все заседания проходили под председательством еп.Марка.
Если расшифровка верна, то понятно, почему именно эти лица составляли рабочую группу: еп.Марк (Новоселов) — как общий идеолог, имевший личные связи практически со всеми антисергианами; еп.Иов (Гречишкин)[28] — полномочный представитель лично архиеп.Андрея (кн.Ухтомского) и всех "андреевцев"; еп.Алексий (Буй) — полномочный представитель лично еп.Димитрия (Любимова) и всех "иосифлян"; еп.Василий (Преображенский)[29] — по-видимому, как представитель "ярославской группы" и отдельных "непоминающих"; прот.Петр Первушин[30] — полномочный представитель лично архиеп.Феодора (Поздеевского) и всех "даниловцев"; иером.Георгий (Терехов?)[31] — как представитель "викториан" и их будущий епископ; иером.Авдий (Овсянников?)[32] — по-видимому, как представитель единоверцев. (Слово "по-видимому" надо понимать, как определенное допущение, если расшифровка неверна).
В Соборе приняли участие практически все антисергианские архиереи (правда, большинство через своих представителей), но мнения их по тому или иному вопросу остались различными. Перейдем к рассмотрению собственно канонов, принятых "Кочующим" Собором
Базой для всех рассуждений являлись первые 6 канонов. Текстуально они повторяют 6 канонов Уфимского Предсобора с легкой обработкой "даниловцами" (видимо, лично М.А.Новоселевым). Они оказались настолько универсальными, что обойти их было не возможно, каждый должен был согласиться, а если не соглашался, то тотчас выяснялась степень его экклезиологического отклонения. Интересно, что, если существуют только две копии всех канонов, то копий первых 6-и известно около 14. Судя по всему, они имели широчайшее распространение среди ИПХ, кои их усердно переписывали, отчего они лучше сохранились, хотя и с некоторыми разночтениями от оригинала. Итак:
В большинстве списков значится не сергиевцы, а сергиане, что указывает на послевоенное происхождение большинства копий, т.к. наименование "сергиане" (иначе, "сергианцы") окончательно вошло в обиход только к 1960.
В девяти рукописях добавления "если <...> то крестить" нет. На сем добавлении настаивали "андреевцы", но в других группах находилось достаточное количество противников (тем паче, что практика дореволюционной Церкви была разнообразной). Однако, известно, что обновленцы почти тотально ввели крещение кроплением, а большинство сергиан склонилось к обливанию, что, впрочем, и возобладало у них ныне. На подлинниках стоят пометки протестовавших от группы "украинцев" (без имен), что не удивительно, т.к. на Украине с ХVІІІ века установилась практика обливательного крещения. Отчего было введено вместо покаяния миропомазание также вполне понятно[33], ибо покаянию после разгула обновленчества никто не доверял (многие до десяти раз шатались туда сюда); к тому же сим четче подчеркивалось для всех, что в Церковь принимаются еретики, а не раскольники.
Интересно почти текстуальное соответствие текста этого правила с высказываниями архиеп.Феодора (Поздеевского) — "простые сапожники"[34], и архиеп.Феофана (Быстрова) — "простые чернорабочие"[35]. Известно, что, согласно сему правилу, большое снисхождение оказывалось истинному священству, т.е. поставленному православными архиереями, но впоследствии перешедшему к обновленцам или сергианам. Ныне его актуальность весьма возросла, т к. ветхое священство (имевшее настоящее рукоположение) сейчас практически все вымерло[36].
В десяти копиях 5-й канон звучит кратко: Подтверждение анафемы на обновленцев. В Послании патр.Тихона о ВЦУ (то есть обновленченстве) сказано: "Властию, данною нам от Бога, анафематствуем ВЦУ и всех, имеющих с ним какое-либо общение". Еп.Евагрий полагал, что "Кочующий" Собор воспользовался неопубликованным догматическим анафематизмом, составленным еще в 1922 "даниловцами", но запрещенным патр.Тихоном[38].
В двенадцати копиях 6-й канон звучит кратко: Сергианам — анафема. Интересно, что "Кочующий" Собор, видя экклезиологическое заблуждение сергиан, нашел, так сказать, "нерв" их ереси — отношение к безбожной власти, и возгласил анафему именно сему положению, хотя, конечно, сергианская ересь оказалась многослойной и касалась большого количества тем. Также вполне понятно, что значит "по слову Апостола", так как Сергий еретически толковал конкретный текст из Посл. к Римл. 13:1, например, в таком пассаже своей "Декларации": «Недаром ведь Апостол внушает нам, что "тихо и безмятежно жить" по своему благочестию мы можем. лишь повинуясь законной власти (1 Тим. 2:2)», — т.е. считал советскую власть — законной, а для безбожного государства вводил нейтральный термин — "наша гражданская Родина".
В конце я перечислю всех участников Собора, но сейчас начну с тех, кто протестовал против первых шести канонов, т.е. догматической части против сергиан. Таковыми были: митр.Петр (Полянский), через своего представителя некоего "мирянина Попова"[39] — его пометка: "Категорически — нет. Не согласен. Митр.Петр сергиевский Синод еретическим не считает", митр.Кирилл (Смирнов), через своего представителя монаха Павла (Бурцева)[40] — его пометка: "Протестую. Владыка митрополит такое подписывать не благословил"; Григорий (Козырев), еп.Суздальский — его пометка: "Сергий не еретик, а раскольник. Еп.Григорий ", Гавриил (Абалымов), еп.Осташковский, через своего представителя послушника Сергия Троицкого — его пометка: "Еп.Гавриил не согласен" ; Афанасий (Сахаров), еп.Ковровский, через своего представителя монаха Иоанна(?) — его пометка: "Владыка Афанасий полагает, что Сергий узурпатор, но не еретик"; еп.Василий (Зеленцов?), через своего представителя чтеца Иоанна(?) — его пометка: "Владыка с этим не согласен"; Платон (Руднев), еп.Богородский, через своего представителя чтеца Димитрия(?) — его пометка: "Эти решения не принимаю"[41].
Также существовала достаточно большая группа архиереев, вполне согласившихся с догматической антисергианской частью, но отказавшихся подписать ее. Почему они так решили, не совсем ясно: по-видимому, или в чем-то не было до конца уверенности, или думали потом окончательно определить свое мнение, или просто не имели мужества. Всюду в таких случаях стоит пометка: "Согласился, но подписать отказался". Перечислим их: архиеп.Угличский Серафим (Самойлович), через своего представителя иером.Алексия(?); архиеп.Пермский Варлаам (Ряшенцев); еп.Лубенский Аркадий (Остальский); еп.Герман (Ряшенцев), через своего брата архиеп.Варлаама (Ряшенцева); еп.Клинский Гавриил (Красновский), через своего представителя монаха Венедикта(?); еп.Васильсурский Варнава (Беляев), который впоследствии свою подпись все-таки дал; еп.Вязниковский Николай (Никольский), через своего иерея Феодора(?).
Стоит отметить, что позже взгляды у некоторых менялись (например, у архиеп.Серафима Самойловича), а кое-кто, как напр. еп.Дамаскин (Цедрик) и еп.Амфилохий (Скворцов), присоединился к мнению Собора впоследствии. Сие говорит об огромном авторитете Собора, понимаемого всеми как Поместный. Однако, возвратимся к канонам Собора:
Се есть единственный канон, какой был принят в Сызрани, ибо первые шесть там лишь обсуждались. Здесь понятно, что догматическое осуждение советской власти базировалось на определенных словах патр.Тихона: "Опомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы. Ведь то, что творите вы, не только жестокое дело, это — поистине, дело сатанинское, за которое подлежите вы огню геенскому в жизни будущей загробной и страшному проклятию потомства в жизни настоящей — земной. Властию, данною нам от Бога, запрещаем вам приступать к Тайнам Христовым, анафематствуем вас, если только вы носите еще имена христианские и хотя бы по рождению принадлежите к Церкви Православной".
Определение, что есть советская власть, весьма немаловажно, ибо подлинное понимание ее сущности не только полностью противоречит сергианской доктрине, но и имеет в себе базис известного Послания патр.Тихона Совету Народных Комиссаров от 13/26 декабря 1918.: «Не наше дело судить о земной власти. Всякая власть, от Бога допущенная, привлекла бы на себя Наше благословение, если бы она воистину явилась "Божиим слугой", на благо подчиненным, и была "страшна не для добрых дел, а для злых" (Рим. ХІП, 34). Ныне же к вам, употребляющим власть на преследование невинных, простираем Мы и Наше словоувещания».
В антисергианских сочинениях сия тема полностью раскрыта, но сей канон устанавливает неизменное отношение к советской власти, выявляя ее сущность. Слова "сильно распространяются" следует понимать в контексте полемики по всему вопросу, постоянно возникавшей как до Собора, так и после него. Часть архиереев считала анафему 1918 наложенной исключительно на тех лиц, кто богохульствовал и зверствовал, формально принадлежа к Церкви по крещению, и только на них, но не на саму власть. Однако, подавляющее большинство участников Собора понимали иначе, отчего и ввели сей канон. По их мнению, сама советская власть, как власть "богохульников и христогонителей" (независимо от того, принадлежали те когда-нибудь к Церкви или нет), находится под анафемой. Небольшая часть архиереев (Иов Гречишкин, Варлаам Лазаренко и другие) буквально понимали действие анафемы (проклятия) на потомство богохульников!
Относительно немоления за безбожную власть следует сказать, что слова из канона текстуально сохраняются до сего дня в богослужебной ектении[42]; так же и "молитва о гонимой и многострадальной Церкви" не вышла из современного богослужебного употребления, хотя ей иногда приписывается наименование "молитвы св.Иосифа Петроградского"[43].
Следует заметить, что неподписавшие первые 6 канонов более к обсуждению Собором не приглашались. Сие совершенно точно в отношении протестовавших, а о "согласившихся, но не подписавших" данных нет. Хотя нет оснований не допускать того, что после Собора последние могли быть полностью извещены о его итогах (видимо, сим и обусловлена будущая перемена мнений многими из них).
Время прохождения "Кочующего" Собора в Ельце самое длительное — два месяца. Судя по принятым правилам (8-16), можно понять, что здесь обсуждались не только догматические вопросы, но более вопросы, связанные с принятием тех или иных антисергианских групп в полное общение. Уже сами переговоры с ними (и полемика) занимали много времени. Правила 8-9 касаются "иоаннитов" — специфической секты, возникшей в конце ХІХ века из неуемных почитателей о.Иоанна Кронштадтского. Их неумеренность выражалась не только в исступленности религиозной жизни[44], но и в явных ересях, прямо связанных с почитанием самой личности о.Иоанна. Хотя их учение было довольно смутно, все-таки выяснялось, что иоанниты представляли себе о.Иоанна Кронштадтского, как воплотившегося Св.Духа, а одна их группа понимала его, как 4-ю Ипостась Св.Троицы[45]! Обрядово-богослужебных отличий от Православия иоанниты практически не имели.
Сие, по-видимому, единственное за время 1880-1920-х годов, принятое догматическое Определение против ереси иоаннитов. Слова "исполненный пророческого дара и орган Духа Святого" — внесены по настоянию еп.Авраамия (Чурилина).
Проблема с иоаннитами была очень серьезна. Далеко не все из других частей ИПЦ хотели их принятия. Хотя иоаннитство было явлением более-менее локальным (С-Петербургская губерния и смежные с ней), все же еще до революции отдельные иоаннитские общины появились и в других местах Российской Империи. До революции возвращения иоаннитов в Церковь почти не наблюдалось, но после, с началом гонения, такое движение началось. В 1923 был закрыт Спасо-Иоанновский женский монастырь на Карповке (где находились мощи о.Иоанна Кронштадтского), что произвело на иоаннитов весьма мрачное действие, и довольно большая их группа из Петрограда присоединилась к Церкви.
В 1926 властями была вскрыта гробница Иоанна Кронштадтского "в целях пресечения паломничества", и его останки изъяты в присутствии родственников. Сие новое событие еще более подействовало на иоаннитов, и их Ораниенбаумская община (вместе с некоторыми другими) также присоединилась. После декларации митр.Сергия в 1927 присоединение иоаннитов стало повальным, хотя, конечно, остались и непримиримые группы.
Еп.Димитрий (Любимов) давно занимался иоаннитами, кои ему доверяли; именно он присоединял в 1926-1927 их группы в Петрограде, Ораниенбауме, Кронштадте, Вырицах. Более того, он решился еще в феврале 1926 поставить в архиереи архим.Авраамия (Чурилина) из Ал.-Невской Лавры, чьи связи с иоаннитами были общеизвестны[46]. С началом антисергианского движения еп.Димитрий решил опереться на бывшие иоаннитские кадры для поставления надежных клириков[47], что тотчас было поставлено ему в вину большинством влиятельного Петроградского клира[48], настроенного более конформистски, нежели сии "фанатики". Некоторое представление о ходе обсуждения сего вопроса на Соборе нам дает следующий отрывок записи стенограммы:
О.Викторин: Все петроградцы за принятие в общение иоаннитов через покаяние. Особенно за них Владыки Иосиф и Димитрий.
Иерод.Виктор: Владыка Сергий не согласен. Он их не признает.
О.Викторин: Но ведь на собрании он согласился.
Иерод.Виктор: Я говорю Собору то, на что он меня уполномочил. Его согласия нет.
О.Викторин: Хорошо. В Питере все выясним.
Еп.Марк: Их уже много приняли?
О.Викторин: Очень много. Их много присоединилось в 1923, 1926 и в прошлом году.
Еп.Марк: Они надежные люди?
О.Викторин: Да, конечно.
Еп.Алексий: Не все. Мы здесь, в Воронеже, замечали, что кое-кто из них против нас и доносит ЧК.
О.Викторин: Из "Живого Колоса"?
Еп.Алексий: Особенно они!
О.Викторин: Да, эти — отъявленные еретики.
Скорее всего, о.Викторин — священник Викторин Добронравов. В документах Собора О.Викторин обозначен как представитель еп.Димитрия. Нам же хорошо известно, что Викторин Добронравов был его ближайшим помощником, отчего мы и можем принять такую идентификацию.
Кто такой иеродиакон Виктор — неизвестно. В документах Собора он обозначен представителем еп.Копорского Сергия (Дружинина). Последний же был настроен против иоаннитов весьма резко.
Интересно замечание, что принятие иоаннитов поддерживает митр.Иосиф (Петровых). Если сие так, а не фикция, пущенная еп.Димитрием для внушительности собственной позиции, то обвинение митр.Иосифа сергианами в "иоаннитстве" не так уж безпочвенны[49]. Однако, как известно, отношение неприсоединившихся иоаннитов к ИПЦ было очень агрессивным и подлым. В практику вошли добровольные доносы. Упоминаемый "Живой Колос" был своеобразной иоаннитской общиной в Воронежской области. При коллективизации она превратилась в колхоз. На фоне общего в Центрально-Черноземной области антисоветизма населения такой коллаборационизм иоаннитов и их подлость вызывали удивление.
Следующие правила (10-11) касаются еще одной группы — "имяславцев", также еще до революции вошедших в конфликт с церковной властью:
Сие правило чисто догматическое и оно отсекает, как имяборческие заблуждения (принятые под давлением еп.Никона Рождественского и архиеп.Антония Храповицкого Святейшим Синодом), так и имябожнические, выразителем коих являлся иеромонах Антоний (Булатович). Догматические формулировки, предложенные Синодом и Булатовичем были настолько смутными, насколько противоположными[51]. Однако, многие понимали, что заблуждается и та, и другая стороны. Несомненно, принятое догматическое правило было сформулировано гораздо ранее 1928. Его автором являлся сам еп.Марк (Новоселов)[52]. Интересно, что вышеозначенный вопрос волновал умы еще в средневековой Византии. Вот, например, "анафематизм неправомудрствующим и учащим о имени Божием, сиречь имяборцем, составлен бысть в лето 1351 от Р.Х. по Определению Свящ.Собора иже в Константине граде: Всем иже мудрствуют и глаголют яко имя Божие знаменует токмо существо Божественное, и не исповедуют Богодухновеннаго церковнаго учения Святых, яко имя Божие назнаменует равне и Божественныя действия, и всем их нечестивым словесам и писаниям: Анафема".
На Всероссийском Поместном Соборе 1917-1918 был образован Подотдел по вопросу о имени Божием (под председательством архиеп.Феофана (Быстрова)). Однако, его деятельность, по-видимому, не состоялась. Также сами имяславцы разделились на две неравные группы: первая постоянно пыталась разъяснить свои воззрения и воссоединиться с Церковью; вторая же, возглавляемая старцем Севастианом, превратилась в специфическую секту "севастьяновцев", строго державшуюся формулы Булатовича. В богослужебно-обрядовом отношении они ничем от православных не отличались.
Все же хорошо известны прямые связи с имяславцами почти всех "даниловцев", самого М.А.Новоселова, а также отчасти архиеп.Андрея Уфимского, коий, будучи еще еп.Сухумским, укрыл и дал места поселений ссылаемым имяславцам у себя в Абхазии[54]. Как с иоаннитами, так и с имяславцами, у участников Собора не было единого мнения. Имеются два отрывка из стенограмм заседаний по сему вопросу, помогающие понять нам обстановку тех дней:
Еп.Марк: Я предлагаю дать полное общение так называемым "имяславцам", которых Синод неправедно отторгнул от Церкви.
Еп.Иов: Все Уфимские Архиереи — за.
Еп.Петр: Ты, Иов, за всех не говори! Я никогда не соглашусь. Они — бунтовщики и крамольники. Я весь афонский бунт хорошо помню. Учение выдумали новое, что Бог есть Его Имя. А вот Св.Иоанн Златоуст говорит, что "имя Божие не есть Сам Бог".
Еп.Марк: Владыка, мы хорошо знаем учение об имени Божием. А то, что Бог есть только Его имя — это учение Антония Булатовича.
Еп.Петр: Я богохульного учения слышать не могу.
Еп.Марк: Никто из присутствующих не может слушать никакого богохульства. А православное учение о имени Божием защищалось еще в древности на Поместном Константинопольском Соборе в ХІV веке. Мы только уточняем.
Еп.Петр: Я не понимаю того, что вы написали мне тут. Ничего этого признать не могу и еретиков-имяславцев в общение не приму.
Еп.Алексий: Владыка Димитрий принимает их.
Еп.Петр: Это его дело. Я — не приму.
Еп.Алексий: И Владыка Иосиф тоже.
Еп.Петр: Не уговаривайте. Митр.Агафангел советовал воздерживаться от них.
Еп.Марк: Да Агафангел по 10 раз меняет решения!
Еп.Петр: Мое слово последнее. Никогда их не приму.
<...>
Еп.Марк: Все понятно. Мы имяславцев, конечно, в общение принимаем.
О.Викторин: Кто их кандидаты?
Еп.Марк: Есть 20 человек, способных к священству.
Еп.Варлаам: Я говорил с ними. Очень надежные люди.
О.Пантелеймон: Вы меня знаете. Все наши просят у Собора поставить нам епископа.
О.Викторин: Кого?
О.Пантелеймон: Мисаила.
Еп.Марк: Я знаю его. Он достоин.
О.Викторин: Пусть приедет сюда. От Владыки Димитрия полномочия имеются.
Судя по расшифровке еп.Евагрия, вышеуказанный еп.Петр — схиеп.Петр (Ладыгин). Настроения против имяславцев у схиеп.Петра (Ладыгина) вполне понятны, т.к. он еще в 1914 являлся одним из исполнителей разгрома имяславчества и сам был афонитом[55].
Из лиц, указанных в стенограмме, очевидно, что еп.Алексий — еп.Воронежский Алексий (Буй), еп.Варлаам - еп.Майкопский Варлаам (Лазаренко), а о.Пантелеймон известнейший вождь имяславцев, старец, схимник Пантелеймон (Григорович). Схиеп.Петр (Ладыгин) так и не подписал сей канон, о чем сохранилась особая пометка. Интерес также представляет его ссылка на мнение митр.Агафангела (Преображенского). Таким образом, выходит, что он неоднократно обсуждал с тем разнообразные вопросы. Конечно, решение о принятии имяславцев педалировалось, в основном, "даниловцами", преимущественно. через еп.Марка (Новоселова), обладавшего непререкаемым авторитетом у еп.Димитрия Гдовского, что, впрочем, вызывало большое недовольство у местного клира последнего[56]. Имяславцев в Петрограде имелось мало (там более волновали иоанниты), но, принимая их, все не очень стойкие элементы отлично понимали, что теперь жестокий конфликт с советской властью обеспечен, так как имяславцы являлись, по-видимому, самыми оголтелыми неприятелями новой жизни.
То, что их принимали не как иоаннитов, а "с честию", настолько возвышало их над всеми, что полемизировать многим не представлялось возможным. Вышеуказанный кандидат на епископство — Мисаил указан в списке тайных ставленников его хиротония в еп.Лабинского обозначена под 1928 в Петрограде[57].
Очень занимательное правило. На Соборе вокруг него полемики не было. По отметке ясно, что сие правило принято еще в 1919 группой единомысленных с архиеп.Андреем Уфимским архиереев, а на Уфимском Предсоборе 1927 подтверждено. Т.о. для "андреевцев" сей вопрос был принципиальным. Совершенно неожиданно сие правило особым указанием через нарочного поддержал митр.Иосиф (Петровых)[58]. Митр.Агафангел опять, как и в других случаях, предпочел отложить сие на будущее и не дал подписи, хотя и не протестовал. Текст канона 12, как сказано выше, являлся подтверждением правила Уфимского Предсобора, в применении к пункту 14 "Декларации православных староцерковников": "Мы приглашаем старообрядцев к взаимному единению, чтобы общей молитвой и любовью исправить нашу церковную жизнь"[59]. Также с сей формулировкой 12-го канона согласилась Комиссия по старообрядчеству (на Уфимском Предсоборе), что отразилось в приложении к "Акту примирения" и в др.документах[60]. Мнение, что Великий Московский Собор 1666-1667 был русский разбойничий лже-собор, неоднократно высказывал лично архиеп.Андрей Уфимский[61], позже посвятивший сей теме особое сочинение[62].
Сии "бумаги Мотовилова"[63] хранились у ссыльного еп.Серафима (Звездинского)[64]. Он сделал в присутствии двух лиц с них копии и через о.Павла Боротинского послал на "Кочующий" Собор[65]. По отдельным заметкам возможно судить, что сии документы вызвали шок у участников Собора. Оказалось, что весь образ св.Серафима Саровского на протяжении многих лет подвергался фальсификации[66]. В специальном письменном докладе еп.Серафим сообщал Собору (основываясь также на кое-каких заметках С.А.Нилуса) свои исследования по выше означенному вопросу. Получалось нечто невероятное:
Совершенно ясно, что канон 13 основывался на 63 правиле VІ Всел.Собора: "Повести о мучениках, врагами истины лживо составленныя, дабы обезславить Христовых мучеников, и слышащих привести к неверию, повелеваем не обнародовати в Церквах, но предавати оныя огню. Приемлющих же оныя, или внимающих оным, как будто истинным, анафематствуем". Очевидно, сам митр.Серафим (Чичагов) знал о произнесенном ему лично проклятии на Соборе, что, по-видимому, во многом определило его злобу при уничтожении ИПХ в Петрограде[70]. Интересно, что, хотя полемики вокруг данного канона на Соборе не было, его участники все же весьма поражались, ознакомившись с представленными документами.
Следующие три канона (14-16) Собора непосредственно связаны между собой, т.к. касались одного действия — канонизации святых:
И этот канон ни у кого не вызвал возражений. Более того, представленная иоаннитами Собору "Служба св.прав. о.Иоанну Кронштадтскому чудотворцу" была детально проверена и, по согласованию, было предложено отослать ее архиеп.Андрею Уфимскому в Кзыл-Орду для исправления и улучшения. Известно, что в 1928 он сделал исправления и первую редакцию службы, изъятую при его аресте. Окончательный вариант службы им создан в Алма-Ате в 1933. Именно сей текст принят как канонический в 1964. Архиерейским Собором РПЦЗ при прославлении св.Иоанна Кронштадтского.
Вокруг сего канона возникла сильная полемика. Против высказались многие "даниловцы" и "андреевцы", причем, особо свое мнение оговаривали еп.Марк (Новоселов) и (через еп.Иова) архиеп.Андрей (кн.Ухтомский). Приведем отрывки из стенограмм для уяснения царившей там обстановки:
Еп.Марк: Царь плохо управлял страной и был слаб. Я не могу считать его святым.
Еп.Сергий: Он — святой мученик.
Еп.Иов: Владыка Андрей много говорил о Распутине.
Еп.Сергий: Андрей-то Уфимский сам хорош. У себя в Епархии наделал...
Еп.Марк: Не надо обвинений. Я тоже писал о Распутине[73]. Документы против него неопровержимы.
Еп.Сергий: Там одна клевета.
Еп.Марк: Я проверял.
Еп.Сергий: Пускай Гришка — хлыст и шелапут, но царь с семьей — святые. Они — мученики.
О.П.Первушин: Я думаю, что всех убиенных большевиками в Екатеринбурге можно почитать мучениками. Ведь не все же мученики были великими, но сподобились мученического венца, и Церковь их прославила.
Еп.Марк: Мне трудно с этим согласиться в отношении царя, но ваши слова справедливы.
Далее в обсуждениях пошла речь о том, что кому-то из царской семьи будто удалось спастись. Это серьезно отстаивал еп.Варлаам (Лазаренко):
Еп.Марк: ... Вы ошибаетесь.
Еп.Варлаам: Нет. Он определенно жив. Они скрываются в Кавказских горах.
О.П.Первушин: Вы не правы. Царская семья расстреляна. Это известно.
Еп.Варлаам: Не может быть. Я сам видел царевича.
Еп.Марк: Вас обманывают проходимцы.
Еп.Варлаам: Что вы говорите? Я не мог ошибаться. Да и все наши люди согласны со мной.
О.П.Боротинский: Владыка, не обманывайтесь. Я в Поволжье и под Саранском несколько раз встречал таких обманщиков.
Еп.Марк: Владыка, не плачьте. Мы знаем, как вы любите царя, но он и его семья погибли в 1918 г.
Еп.Варлаам: Если я неправ, и это были самозванцы, то обязательно необходимо прославить царскую семью, как святых мучеников.
Расшифровка лиц показывает, что еп.Сергий — очевидно, еп.Сергий (Дружинин), бывший духовник Вел.Князей Константиновичей Романовых, и оттого очень любивший царскую семью; еп.Варлаам — это еп.Варлаам (Лазаренко) Майкопский, весьма распространявший на юге России небылицы о спасении царской семьи и т.п. Собор поручил составить "Службу Святым Царственным Мученикам" еп.Варлааму, но, по-видимому, он ее не успел написать, или она погибла при его аресте.
Против первой части 16-го канона на Соборе не было никаких возражений. По-видимому, вопрос, кого считать мучеником, весьма волновал тогда многих церковных деятелей, отчего понятно, что еп.Марк (Новоселов) подготовил заранее свою работу "О новых русских мучениках", в коей давал исчерпывающий ответ.
Вторая часть 16-го канона является резюме сей работы. Именно в отношении самого подхода к сему вопросу возникла серьезная полемика, ибо у многих он вызывал недоумение. Еп.Марк сразу ссылался на Евсевия Кесарийского[75], как на один из древнейших источников по сей теме, а также — на каноны 9 и 34 Лаодикийского Собора[76], хорошо и однозначно разъясняющие вопрос.
Возвратимся, однако, к Елецкому периоду "Кочующего" Собора вообще. Как сказано выше, в сей период, в основном, обсуждались вопросы, связанные с интеграцией в ИПЦ разных антисергианских групп, и идеологическая дифференциация по отношению к волнующим вопросам.
С самого начала заседаний в Ельце стало ясно, что существует сплоченная группа архиереев, настроенная против всяческой интеграции антисергианских групп. Одновременно у многих существовало желание прославить царскую семью, как мучеников, но сему сопротивлялись другие, не менее влиятельные архиереи. Судя по заметкам, можно твердо полагать, что, в конце концов, Собор пошел на определенные компромиссы: признание взаимных предложений. Другой причиной довольно быстрой канонизации царской семьи являлась обширная деятельность множества самозванцев, очень соблазнявших доверчивых людей и сильно вредивших ИПХ, неоднократно тех самозванцев укрывавших.
Имели ли сии каноны положительное действие? — Несомненно! По их принятии, ИПЦ могуче сплотилась, оперевшись на наиболее безкомпромиссную часть верных, что в будущем помогло избежать тотального разгрома.
Время прохождения третьего периода "Кочующего" Собора где-то под Вышним Волочком весьма кратко — всего две недели. Хотя вопросы разбирались здесь нешуточные: чисто канонико-административного характера. По-видимому, все проекты канонов были выработаны также заранее, т.к. неизвестно никакой полемики ни по одному вопросу. По времени — лето 1928 — уже вовсю шли аресты "непоминающих", что видимо придавало особое звучание обсуждаемым канонам.
По сути, начиная с аллюзии на 34-е Апостольское правило[77], сей канон употребляет Указ № 362 от 7/20 ноября 1920 Свящ.Синода[78] и Послание № 214 от 5/18 июня 1922 Заместителя Патриарха митр.Агафангела Ярославского, где, в частности, говорилось:
"Лишенные на время высшего руководства, вы управляйте теперь своими епархиями самостоятельно, сообразуясь с Писанием, церковными канонами и обычным церковным правом, по совести и архиерейской присяге, впредь до восстановления Высшей Церковной Власти Окончательно вершите дела, по которым прежде испрашивали разрешения Свящ.Синода, а в сомнительных случаях обращайтесь к нашему смирению".
Первоначально канон начинался словами "Епископов поставлять..." и кончался "... общительную грамоту". Последнее предложение добавлено при обсуждении. По некоторым указаниям можно предположить, что количество архиереев, принимавших участие в хиротонии нового епископа, очень волновало многих. Известно, что именно на сие любили указывать обновленцы и сергиане, т.к. у них в архиерейских хиротониях участвовало по-многу епископов. Разрешение же рукополагать "при нужде" даже одному, конечно, нельзя рассматривать, как противоречие с 1-м Апостольским правилом: "Епископа да поставляют два или три Епископа". Здесь имеется в виду исключительное положение Церкви — суровые гонения при нехватке истинно-православного епископата. Как известно, хиротония в епископа одним епископом бывает действительна лишь в трех случаях:
В отношении же права архиеп.Андрея ставить архиереев "одному тайно" известно было давно, но не имелось почти никаких письменных источников, подтверждающих оное[79]. Предположение, что сие право было дано ему еще в 1918 на Поместном Соборе, — маловероятно. Хотя некоторые источники упорно отстаивали именно сию версию, более реалистично было бы предположить, что на заседаниях Поместного Собора еп.Андрей смог всего лишь поднять вопрос о правомочности поставления в епископы тайно всего одним архиереем, если существуют гонения.
Но когда же он смог получить от патр.Тихона сие право? В Москву Владыку Андрея депортировали на суд в начале 1922, а патр.Тихон был определен под домашний арест в самом конце апреля 1922. Суд над Владыкой Андреем окончился 8 августа 1922 и в Уфу он возвратился 14 ноября 1922, т.е. мы имеем единственный отрезок времени, когда он мог получить сие экстраординарное право. Т.к. патр.Тихон был изолирован, так сказать, изнутри и снаружи (внутри камарильей митр.Петра Полянского, снаружи чекистами), то очень сомнительно, что еп.Андрей мог иметь многоразовые подобные консультации с патр.Тихоном. Неожиданный ответ мы обнаружили в показаниях еп.Сергия (Дружинина) на следствии по "Делу Истинного Православия" в 1931: "Начало церк.-полит. центра организации "Истинное Православие" положил патр.Тихон, который с террасы своей кельи в Донском монастыре кричал еп.Андрею (Ухтомскому): «Владыка, посвящай больше архиереев!» Впоследствии всем епископам, приходящим к нему, он говорил: «Большевики хотят архиереев и священников перестрелять. Чтобы Церковь не осталась без епископата и также без архиереев (так в тексте — авт.), необходимо посвящать в священство и постригать в монашество, как можно больше»"[80].
Также маловероятно, что архиеп.Андрей мог получить сие право позже — в 1923, перед ссылкой в Среднюю Азию. По-видимому, архиеп.Лука (Войно-Ясенецкий) просто был не в курсе событий, когда писал: "Незадолго до своей ссылки в Ср.Азию он (еп.Андрей — ред.) был в Москве, и патр.Тихон, находившийся под домашним арестом, дал ему право избирать кандидатов для возведения в сан епископа и тайным образом устраивать их хиротонию"[81]. Нет никаких данных о контактах архиеп.Андрея с патр.Тихоном в 1923. Скорее всего, незадолго до своей ссылки архиеп.Андрей получил от патр.Тихона документ, удостоверяющий сие право.
Сей канон, конечно, — не противоречие 16-го правила Двукратного Собора: "По причине случающихся в Церкви Божией распрей и смятений, необходимо и сие определити: отнюдь да не поставляется Епископ в той Церкви, которой предстоятель жив еще и пребывает в своем достоинстве". Здесь явно указывается не на добровольное нежелание быть на кафедре, а на отсутствие предстоятеля по причине гонений. Однако, судя по отдельным указаниям, мы можем смело утверждать, что сей канон вызван к жизни не только послереволюционной анархией в Церкви, но и непосредственным событием. Сие касается положения в Серпухове, где архиереем значился истинно-православный еп.Арсений (Жадановский), постоянно пребывавший в ссылках. В марте-апреле 1928 от него перестали приходить всякие вести, и разнесся повсюду устойчивый слух, что он умер или расстрелян. По прошению серпуховской депутации, возглавляемой прот.Александром Кремышанским, еп.Димитрий (Любимов) тайно посвятил в со-епископа Серпуховского тайного монаха Максима (Жижиленко)[82]. Известно также, что вскоре еп.Арсений (Жадановский) дал о себе знать, и существование двух архиереев на одной кафедре вызвало определенное напряжение. Но после ареста еп.Максима еп.Арсений просил у того прощения за свои дурные мысли[83].
Очевидно, многие участники "Кочующего" Собора представляли себе следующий (после сего) Поместный Собор уже после падения большевиков и при личном участии заграничных архиереев[84]. Интересно, что сей канон в парафразе мы находим у прот.Михаила Польского: "Верховная власть в этот период принадлежала всему епископату Российской Церкви в их Духовном Соборе"[85].
Вполне понятно, отчего исповедникам веры (не имеющим священного сана) дана первая честь. Сие вызвано подозрением народа к большинству клириков, не столь ревностно исповедовавших свое Правоверие. Также из церковной истории известно, что высокая честь и слово исповедников всегда были в Церкви преобладающими во время гонений. Сие хорошо известно, например, в отношении конфликта свящмуч.Киприана Карфагенского с исповедниками о падших, или — влияние исповедников на VII Вселенском Соборе. Не менее интересно нижеследующее ответное послание еп.Димитрия (Любимова) в Москву от 29 ноября 1928, где мы находим почти дословное цитирование 21-го канона: "Если же Господь попустит, и Вы останетесь без Епископата, — да будет Дух Истины, Дух Святый со всеми Вами. Который научит Вас решать все вопросы, могущие встретиться по вашему пути в духе истинного Православия"[86].
Текст понятен — докладов по сему вопросу было два: еп.Марка "О церковнослужении мирян'', и архиеп.Андрея: "Церковнослужения безпоповским чином" (читал монах Никита).
Никаких данных, как сказано выше, о том, где проходил последний этап "Кочующего" Собора с 28 июля по 8 августа 1928 у нас нет. Пока не обнаружено читаемых копий с последних 23-29 канонов. Однако имеются несколько отрывков стенограмм, по-видимому, относящихся к сему периоду. Приведем некоторые из них:
О.П.Боротинский: Петр (имеется ввиду Патр.Местоблюст. митр.Петр Полянский, — ред.) — предатель. Его надо осудить сейчас, потом будет поздно.
Еп.Иов: Владыка Андрей говорит то же самое[87].
Еп.Марк: Я вполне с вами согласен.
О.П.Боротинский: Он настоящий враг и покрывает Сергия. Владыка Святый, помните, как Владыка Серафим плакал, что поручился за него перед архиереями[88]?
Еп.Марк: Помню.
О.П.Боротинский: А ведь многие были против.
Еп.Марк: Все наши были против. Владыка Феодор ему никогда не доверял[89].
Еп.Иов: Он захватил власть. Уже давно говорят, что он служит Тучкову[90].
Еп.Марк: Я слышал об этом.
О.П.Первушин: Я тоже слышал.
Еп.Иов: Петра нельзя слушать. Как он злобствовал против Владыки Андрея[91]!
Еп.Марк: Я помню. Но Владыку Андрея не так легко сломать.
Вместе с тем, вопрос также обсуждался и о значении патр.Тихона для ИПХ, и выводы делались неутешительные:
О.П.Боротинский: Из Тихона сделали икону. Я не удивлюсь, если Завещание — настоящее.
Еп.Марк: Я тоже не удивлюсь.
О.П.Первушин: Тихон с Тучковым посадили "даниловцев"[92]. Все знают.
О.П.Боротинский: Надо осудить Петра и разобраться с Тихоном. <...> Помните, как отец архимандрит Давыд[93] говорил о Тихоне?
Еп.Марк: Да.
О.П.Боротинский: Он называл его "проклятый патриарх".
О.П.Первушин: Он Тихоновский Синод называл "блудницей".
Еп.Марк: Отец Митрофан[94] с ним был согласен. Я беседовал с обоими <...>
О.П.Боротинский: Тихон был чересчур тих. Все для красных. Лучше бы Владыка Антоний Киевский был патриархом.
Еп.Марк: Владыка Антоний — не простой человек.
О.П.Боротинский: Все-таки он лучше. Но нам надо осудить обоих (т.е. Петра и Тихона, — ред.)
О.П.Первушин: Не надо спешить. Многие ничего не понимают.
Еп.Марк: Да, за Петра есть. Не верят, что он поддерживает Сергия.
О.П.Боротинский: Это правда, что Владыка Митрополит уперся и продолжает поминать Петра[95]?
Еп.Марк: Правда. Ничего не можем поделать.
О.П.Боротинский: Мы еще наплачемся с Иосифом. Почему он так себя ведет?
Еп.Марк: Этого никто не понимает.
О.П.Первушнн: Если бы не Владыка Митрополит, Петр был бы осужден.
О.П.Боротинский: Петр покрывает Сергия. На что он надеется?
О.П.Первушин: Петр такой же шахматист[96], как Сергий. Они друг друга съедят, как два тарантула.
Еп.Марк: Сначала съели умника Илариона[97]...
О.П.Боротинский: Не надо об этом. Вот уж злодей!
Но все-таки совершенно маловероятно, что митр.Петр (Полянский) был осужден "Кочующим" Собором, хотя такие настроения явно имелись. Не исключено, что вновь было принято компромиссное решение типа, что пока митр.Петр не поддержал митр.Сергия официально — те, кто доверяют Петру, пускай его и поминают, а те, кто не доверяют, — не поминают на службах. То, что потом в Катакомбной Церкви образ митр.Петра приобрел гиперболизированное значение, на наш взгляд, обусловлено победой первой позиции в народном сознании.
Итак, перейдем теперь к одной из главнейших тем данной статьи: кто, именно, участвовал в Соборе и поставил подписи под его канонами. Стоит сразу заметить, что почти все активные "непоминающие" дали свои подписи. Как сказано выше, большинство их дали свои подписи через своих представителей, но на кое-каких заседаниях некоторые из них присутствовали лично. Так, по крайней мере, на одном заседании присутствовали: еп.Димитрий (Любимов), еп.Сергий (Дружинин), схиеп.Петр (Ладыгин), еп.Зиновий (Дроздов). Члены рабочей группы Собора, а также еп.Варлаам (Лазаренко), еп.Авраамий (Чурилин) и еп.Максим (Жижиленко) участвовали во многих заседаниях Собора. На заключительном подписном листе стоят подписи архиереев, многие из коих поставили подпись через своего представителя, о чем говорят пометки:
Здесь приведен полный список единомысленных архиереев на август 1928[112]. Вызывает некоторое удивление подпись митр.Агафангела Ярославского, т.к. известно его возвращение к общению с митр.Сергием[113]. Невероятно представить себе, что его подпись инспирирована еп.Евгением (Кобрановым), скорее всего, — се есть еще одно подтверждение прежних данных, что Ярославская группа летом 1928 вновь прервала общение с сергианами[114]. Также известно, что в сентябре 1928 митр.Агафангел составил некое, весьма резкое Послание против Сергия[115]. Исходя из разысканий еп.Евагрия, также можно заключить, что к подписавшимся под правилами Собора присоединились позже, получив связь с участниками, такие архиереи, как: Дамаскин (Цедрик), Амфилохий (Скворцов), Сергий (Зверев), Августин (Беляев), Гавриил (Красновский), Трофим (Яковчук) и др. Воздерживались, соглашались, но не подписывали: архиеп.Серафим (Самойлович), архиеп.Варлаам (Ряшенцев), еп.Герман (Ряшенцев), еп.Николай (Никольский) — т.е. те же самые лица, что ранее воздерживались от подписания первых шести канонов.
Каково же было мнение о канонах и авторитете "Кочующего" Собора позже? Практически все подписавшие каноны остались им верны, — более того, позже присоединились новые архиереи, также признавшие их авторитет. Сделаем некоторые выводы.
18/31 марта 1997 г. Москва | АМВРОСИЙ Епископ Готфский ИПХ |
