Государь Николай I во время пребывания в Одессе молится в кафедральном соборе (на заднем плане стоит Бенкендорф)
Государь Николай I во время пребывания в Одессе молится в кафедральном соборе (на заднем плане стоит Бенкендорф) |
В сентябре месяце 1837 г. Одесса была осчастливлена приездом Государя Николая Павловича и Супруги Императрицы Александры Феодоровны и почти всей Царской семьи, пробывших в нашем городе, проездом в Крым, целую неделю. Теперешние жители Одессы, прозванной красавицей юга, не могут себе составить приблизительного понятия о том, что из себя представляла эта красавица в эпоху, о которой я говорю. Я, как старожилка, прожившая более 50 лет в ней и следившая в этот полувековой период ее жизни за ее ростом и развитием, могу засвидетельствовать, что с тех пор она преобразилась не только во внешнем виде своем, но и во внутреннем складе жизни ее произошло значительное изменение. В то доброе старое время в Одессе почти не было многоэтажных домов, улицы были изрыты выбоинами и на них стояла либо невылазная грязь, либо густая, едкая пыль. Вместо прекрасных мостовых, содержимых в чистоте и поливаемых водой из водопроводов каучуковыми шлангами, единственным дезинфектором города был только известный майор Драгутин с его арестантской командой, отличавшейся замечательной дисциплиной и отсутствием случаев побегов, столь не редких в то время не только между арестантами, но и между солдатами. Государь во время осмотра тюремного замка выразился даже, что арестанты в тюрьме содержатся так хорошо, что, пожалуй, и солдаты его армии могли бы позавидовать им... Но если внешний вид Одессы был в ту пору неказист, то зато ни по складу своей внутренней жизни, ни по составу своего общества современная Одесса не может идти в сравнение с тогдашней. Светлейший князь М.С.Воронцов* и супруга его Елисавета Ксавериевна, урожденная графиня Браницкая, сумели привлечь в Одессу аристократические фамилии и окружить себя блестящим обществом.
* В то время он был еще графом. Мих. Пав. Щербинин, управлявший на Кавказе его канцелярией и написавший его биографию, впоследствии сенатор и начальник главного управления по делам печати, рассказывал мне, что когда приехал из Петербурга курьер с известием о пожаловании Воронцову княжеского достоинства, то он с неудовольствием принял это известие, сказав, что графский титул имеет для него больше цены. — А.Е.
Около них составился как бы маленький двор, в котором видную роль играла родственница княгини, графиня Шуазель. Кроме балов, даваемых ими у себя во дворце, княгиня еженедельно являлась со всей своей свитой в английский клуб на семейные вечера, куда, следуя ее примеру, являлось и все лучшее общество старой Одессы. В то время в Одессе был градоначальником Алексей Ираклиевич Левшин, приходившийся родственником моему мужу, а так как муж мой был адъютантом при Воронцове*, то мне, естественно, приходилось много вращаться в обществе и быть знакомой со всеми лучшими представителями и представительницами его.
* Муж рассказчицы, Дмитрий Петрович, Гавко, был богатым помещиком Полтавской губернии. Он был впоследствии губернским предводителем дворянства и скончался в звании камер-юнкера двора. — А.Е.
Служебное положение мужа, а также и личная известность Императрице Александре Феодоровне, по Смольному монастырю, откуда я была выпущена за три года до того и где мы с сестрой пользовались высоким расположением Государыни, дали мне возможность участвовать во всех празднествах по случаю приезда Царской Семьи, о чем я и хочу рассказать, насколько припомню.
Как я уже сказала, приезд Царской Семьи в Одессу ожидался в сентябре месяце. Задолго перед тем кн.Воронцов поручил мужу моему и еще двум лицам — Папудову и состоящему при штабе полковнику Семякину — разделить между собой заботу о составлении программы празднеств и вообще подготовить все необходимое для приема высоких гостей. Прежде, чем прибыть в Одессу, Государь и Царская Семья остановились в Вознесенске, где были маневры всей южной кавалерии, начальником которой был граф Витте, живший в Одессе, в доме кн.Гагарина, где теперь коммерческий клуб. В Вознесенске дворянство давало роскошный бал, и мужа моего Воронцов командировал туда, чтобы посмотреть, как там все устроено и донести ему. Мне очень хотелось сопровождать мужа туда, да и он охотно взял бы меня с собой, но теща воспротивилась и не пустила меня. Упоминаю об этом, чтобы показать, до какой степени мы в наше время повиновались старшим. Многие ли из нынешних молодых дам следуют этому!..
 Художественный музей - подарок Г.Г.Маразли |
Но вот настал, наконец, и день приезда в Одессу Царской фамилии. Кроме Государя Николая Павловича и Императрицы Александры Феодоровны, остановившихся во дворце кн.Воронцова, прибыли: Наследник Цесаревич Александр Николаевич, Великий Князь Михаил Павлович с супругой своей Еленой Павловной, Великая Княжна Мария Николаевна, герцог Лейхтенбергский, несколько иностранных принцев и огромная свита. Для всех их были отведены квартиры вблизи дворца. У нас, в нашем доме, на Екатерининской улице (ныне дом Бенетато) остановился молодой красавец, герцог Лейхтенбергский. Он как раз в то время был женихом Марии Николаевны и свадьба их состоялась в том же году в Москве, по возвращении Царской фамилии из Крыма. Цесаревичу и В.К. Марье Николаевне были, конечно, отведены покои при их Августейших родителях, а Михаил Павлович с Еленой Павловной жили в доме, бывшем кн.Гагарина, на Софиевской улице, ныне купленном и подаренном одесским городским головой, Г.Г.Маразли, городу для устройства музея.
В первый же день приезда вся Царская фамилия была вечером в театре, где в то время подвизалась итальянская опера с таким составом певцов, какого больше никогда не было в Одессе. Здесь уместно будет сказать, что Одесса в этом случае опередила не только провинциальные города России, но и столицы, и в то время, как в Петербурге итальянская опера только стала зарождаться, в Одессе она уже давно процветала. Почему же теперь некоторые считают Одессу антимузыкальным городом? — вот чего я себе никак объяснить не могу!.. Но возвращаюсь к прерванному. На парадный спектакль я была приглашена Левшиными в их градоначальническую ложу, которая находилась vis-а-vis с Царской ложей.
При появлении в ней Императрицы мы, конечно, все встали и она, окинув взглядом всю залу, остановила свой взор на нашей ложе и кивнула в нашу сторону головой. Ни Левшина, ни ее дочери не хотели допустить, чтобы внимание Ее Величества относилось ко мне, сколько я их не уверяла, но на другой день они воочию убедились, что я была права. Я уже сказала, что мы с сестрой пользовались особенным вниманием Государыни в Смольном. Мы были подругами игр В.К. Марии Николаевны, а отец наш, командовавший сначала Волынским полком в Варшаве, а потом там же 3-й Гвардейской пехотной дивизией*, был любимец Цесаревича Константина Павловича и Великого Князя Михаила Павловича.
* Генерал-лейтенант Дмитрий Семенович Есаков был впоследствии комендантом в г.Вильне и скончался в отставке в г.Кременуге. — А.Е.
Благоволение к нему было так велико, что когда бывало от Двора отправлялся курьер к Цесаревичу в Варшаву, то ему вменялось в обязанность заезжать перед отъездом к нам в Смольный монастырь за нашими детскими письмами к отцу. Неудивительно поэтому, что Императрица меня тотчас узнала в театре, и когда на другой день мы все ей представлялись, то она, обойдя представлявшихся ей дам, а именно: вдову корпусного командира Сабанееву, генеральшу Стих, гр.Шуазель, кн.Гагарину, полковницу Шостак и барышень Потоцкую и двух Комар, уже подойдя к кн.Гагариной, взяла меня за руку и все время разговора с нею и Шостак, за которой я стояла по очереди, не выпускала мою руку из своих рук.
— Jеt'аи reconnuea а tes yeux? — сказала она, обращаясь ко мне. И когда Воронцова сказала ей, что муж мой состоит адъютантом при ее муже, то велела представить его ей на предстоящем балу, а затем, по окончании представления, приказала мне следовать за ней в кабинет. Здесь В.К. Мария Николаевна кинулась мне на шею и мы долго беседовали с нею об общих подругах наших.
— Et comment va ton allemand? — спросила меня с улыбкой Государыня.
Чтобы, понять этот вопрос, надо сказать, что немецкий язык мне никогда не давался и я получала в Смольном дурные балы из этого языка. Это было известно Государыне из еженедельных сведений, доставляемых ей во дворец, об успехах в науках всех нас, смолянок. Но удивляться надо ее памяти, не забывшей о таком ничтожном обстоятельстве после нескольких лет моего выхода из монастыря. Я заливалась слезами радости и была сильно взволнована, что дало повод В.К. Елене Павловне ласково потрепать меня по щеке во время представления моего у нее и назвать меня petite pleureuse.
 Старая биржа (позднее — Городская управа) |
Блестящим балом закончились празднества пребывания в Одессе Царской фамилии. Этот бал был дан в биржевом здании, к которому были сделаны временные деревянные пристройки со стороны садика, отделяющего здание это от теперешней публичной библиотеки. Внутреннее убранство зал было великолепно. Все колонны были обделаны позолоченным трельяжем, по которому вились живые виноградные лозы с гроздями винограда всех местных пород. Будуар Императрицы был роскошно отделан турецкими шалями. Я танцевала с С.В.Сафоновым в одной кадрили с Вел.Кн. Марией Николаевной, танцевавшей со своим женихом-герцогом Лейхтенбергским, с красавицей Щербиной, урожденной Штиглиц, и фрейлиной Потемкиной. Очень многие туалеты остались у меня в памяти. Так, Императрица была в пунцовом креповом платье, перед которого был весь осыпан бриллиантовыми шатонами. Пунцовый цвет, как известно, был любимым цветом ее. В.К. Елена Павловна и В.К. Мария Николаевна были в белых платьях, графиня Воронцова была в белом неразрезного бархата платье. Государь танцевал с ней польское, а потом уже с Еленой Павловной и Марией Николаевной. Фрейлина Потемкина была в креповом платье с бутонами роз; Щербинина — в тюль-иллюзион с гирляндами роз; я — в розовом. В стороне у колонны стояла, не принимая участия в танцах, знаменитая Марья Антоновна Нарышкина, урожденная кн.Четвертынская, пользовавшаяся когда-то особенным расположением Государя Александра Павловича. Она поселилась в Одессе и жила в доме на Николаевском бульваре, что ныне называется дворцом, построенном по ее плану ее приближенным д.с.с. Брозиным. На балу она держала себя с достоинством и я видела, как к ней подходил Михаил Павлович и разговаривал с ней, а затем и Наследник, поцеловавший у нее при всех ручку.
По отъезде Царской фамилии, в Одессе открылась чума, которая в следующем 1838 году поглотила много жертв. Говорили даже, что были случаи заболевания ею уже во время пребывания в городе Высоких Гостей. За такой недосмотр градоначальник Левшин был переведен губернатором в Иркутск, куда он, однако, не поехал. Впоследствии он, как известно, был Товарищем Министра Внутренних Дел.
Сообщил Анатолий Егоров
