Святогорский монастырь
Святогорский монастырь |
Итак, плен Святогорский кончился! Да возрадуются Ездра и Неемия, благоускорившие его окончание! — Итак Лазарь, не три дня, а семьдесят лет лежавший во гробе, восстал; остаётся только разрешить погребальные пелены и дать ему идти (Ин. 11:44): да предстанут Марфа и Мария, и да окажут ему сию последнюю услугу! Благословен Господь, не попустивший придти на сие место запустению, и не давший обратиться ему в то ужасное, вечное запустение, коим угрожал некогда Пророк Иерусалиму. Должно благодарить и за прошедшее запустение, ибо явно теперь, что это было запустением зимы, среди коего, в недрах земли, тайно предуготовляются цветы весенние и плоды летние. Велико было искушение; но верен Бог, иже не попускает искуситься паче, еже можем понести: ибо со искушением сотворено наконец и избытие (1 Кор. 10:13). Теперь и к сей пустыни можно со всею полнотою обратить слова Пророка: Да возвеселится пустыня, и да цветет яко крин! (Ис.35:1)
Да возвеселится! Ибо всё, что наводило и могло наводить скорбь, или уже прошло, или пройдёт скоро, и не только пройдёт, но и само будет причиной к радости. Таково свойство сердца нашего, что нам — даже приятно бывает вспоминать о прошедших бедствиях, коль скоро они благополучно кончились; тем паче, если вознаграждены сугубо, как того надеемся и здесь. Может быть я от радости вижу более, нежели сколько есть; но мне кажется, что вчера, когда мы входили во врата сей обители с небесной посетительницей, то и река была живее, и скала возвышеннее, и древа величественнее, и всё как будто сочувствовало нашей радости. Как впрочем было и не возрадоваться самой неодушевленной природе, когда она узрела пред собой изображение чудотворного лика Матери Божией, на который без благоговения не могут взирать Херувимы и Серафимы? Когда почувствовала, что к здешнему месту приближаются, заключённые в сём лике, святые останки великих угодников Божиих, пред коими трепещут духи злобы? Как было не возрадоваться горам и юдолям здешним, когда они, вместо прежнего запустения, опять становятся местом убежища для душ, взыскующих горнего отечества, когда среди них водружаются обитель благочестия, в коей всегда будет совершаться жертва хвалы и благодарения Господу?
Но если и для неодушевленных существ было место в торжестве нашем, то какой радостью должно исполняться ныне ваше сердце, боголюбивые жители окрестных мест, кои доселе с таким сожалением взирали на развалины сей обители, и для коих (не скроем истины) сии развалины постоянно составляли некий не несправедливый упрёк и укоризну. Теперь сия укоризна отъемлется, и вы с веселием будете восходить на скалу, на которую прежде нельзя было вам и воззреть без смущения. Я уже не говорю о своих мыслях и чувствах в настоящий день: их ведает Господь, без всяких заслуг наших, даровавший нам возможность послужить, как умели, воссозданию и сего святого места. Почту подобным же молчанием и чувства тех, кои возревновали святой ревностию о печальной участи святых гор, и, при первой возможности, поспешили изъять их из собственного удела, дабы обратить опять в жребий Господень. Таковым деяниям похвала и награда не у нас, а у Всевышнего. Довольно сказать, что все мы и всё вокруг нас имеет ныне и причину и побуждение к радости, и никто и ничто — к печали.
Итак, да возвеселится пустыня, бывшая столько лет и сама унылою, и наводившая уныние на всех зрящих! — О чём и о ком да возвеселится? — О Господе. Всякая другая радость была бы не по пустыне; всякое другое веселье снова может обратить её в пустыню духовную. Веселье святых пустынь — Господь, утешение их — Дух Святый, украшение их — Крест Христов. Сею радостию да возвеселится пустыня, и да распространяет сию радость окрест себя! Да отучает примером своим от умных и мутных радостей мира, кои веселят на время и печалят навсегда, кои, утучняя плоть, томят душу и разъедают сердце! — Да возвеселится и да цветет, яко крин! — Чем цветет? — Верою, упованием, смирением, воздержанием, молитвами, чувством любви и милосердия, благодатными дарами Духа Святого. Ибо чем же иначе цвести пустыне? Неужели мудростью мирскою, которая нередко возносится на самый разум Божий? Но сия мудрость и у посвятивших себя ей производит не цвет в лице и крепость сил, а часто доводит до гроба, так что приложивший разум мирской, по замечанию премудрого Соломона, редко не прилагает вместе с сим и болезни (Еккл: 1:18). Неужели цвести пустыне стяжаниями, сокровищами, златом и серебром? Но всё это и в мире нисколько не помогает человеку в день скончания его — поможет ли в пустыне? Неужели, наконец, цвести пустыне пресыщением плоти и сластями житейскими? Но сеяй в плоть, и в мире от плоти пожинает наконец одно истление (Гал. 6:8): в пустыне ли от плотоугодия возрасти нетлению и жизни вечной? Нет, обновляемая обитель благочестия! Не мудрости человеческой, не благ земных, не чести и славы преходящей, желаем тебе в день пакибытия твоего! Мы возлюбили тебя во Христе любовию не земною; посему и желаем тебе лучшего. Оградою твоею да будет страх Божий и послушание начальникам; высотою твоею да будет смирение и созерцание духовное; златом и украшением твоим да соделается любовь взаимная и дух нестяжания; драгоценные перлы твои да составятся из молитв и слёз умиления. Когда сии добродетели утвердят здесь жилище своё, тогда все недостатки твои пройдут сами собой; тогда не только ближние веси, но и отдалённые города будут приходить к тебе за благословением; тогда самые Ангелы Божии, нисходя в дольний мир наш, будут с удовольствием находить среди тебя успокоение себе.
 Святогорская чудотворная икона |
Сбудутся ли сии благожелания?.. Веруем, что сбудутся. Ибо не напрасно же Матерь Божия со святых гор Киевских пришла к нам сюда в дивном лике своём в день обновления сей обители: Она узрела здесь место, для неё угодное. Не напрасно вместе с нею — в честных мощах своих — поспешили явиться ныне Богоносные Угодники Киево-Печерские: они предусмотрели здесь преемников своих в подвигах иноческих. Что совершилось вчера, совершилось для того, дабы и вас, братие, зде вселяющихся, воодушевить святым упованием при самом начале ваших подвигов, и нас утешить благою надеждою за вас и за ваше усердие к месту сему. И почему бы и вам и нам о вас не иметь с ней благой надежды? Откуда пришли вы? Из того места, которое славится всюду строгостью жития иноческого [из Глинской пустыни, что в Курской епархии]. Вы оставили его, подобно Аврааму, оставившему своё отечество, и решились вселиться среди здешних развалин. Пребудьте же уверены, что Господь, поминающий всякую жертву, тем паче не обидлив забыти дела вашего и труда любве, юже показасте во имя Его — к сему святому месту (Евр. 6:10). Если кому из вас остаётся ещё принести в жертву своего Исаака — последнюю привязанность к чему-либо земному и временному, то где лучше совершить сие жертвоприношение по чину Авраамову, как не на сих горах? Не напрасно глас народа нарёк их святыми. Здесь всё располагает к благочестию: текущая у врат обители вашей река будет ежечасно выражать пред вами непостоянство и скоротечность всего мирского, а стоящая над головой вашей скала будет изображать пред вами раба Христова, который, вознесшись в духе над всем миром, имея закон Бога посреди чрева своего (Пс. 39:9), — яко гора Сион (Пс. 124:1) не подвижется во веки. Самый вечнозеленеющий вид древес, вас окружающих, будет непрестанно приводить вам на память слова святого Давида о праведнике: И лист его не отпадет: и вся, елика аще творит, успеет (Пс. 1:3).
Но с вами, братия о Христе, мы ещё будем иметь случай беседовать, поучать вас, и сами поучаться с вами и от вас. Надобно поспешить сказать что-либо в назидание тех, кои в таком множестве собрались ныне сюда почтить день сей и разделить радость нашу, и коих, может быть, мы никогда не увидим более.
Не утешительно было бы вам, боголюбивые посетители и гости наши, возвратившись в домы свои с такого празднества, не принести с собою какого-либо дара пустынного. У нас самих нет для вас такого дара; но есть у Того, кто воздвиг сии горы, кто повелел струиться у подножия их сей реке, кто населяет теперь сию пустыню, и творит её духовным прибежищем для городов и весей. Слышали, что изречено Им в ныне-чтенном Евангелии Марфе? Сказано, яко едино есть на потребу (Лк. 10:42). Что сказано Марфе, то сказано всем нам: ибо все мы, подобно многозаботливой Марфе, печёмся и молвим, и, к сожалению, не час един, как она, а всю жизнь, о мнозе; между тем как для всех нас существенно велико и важно одно — вечное спасение душ наших. Возьмите же, братия мои, сии драгоценные слова Спасителя, вместо напутствия и дара от новой обители, в домы ваши. Когда возвратитесь к присным своим, и вас будут спрашивать, что вы видели здесь, скажите, что вы видели, яко едино есть на потребу человека, и что те, кои, оставив суету мира, посвятили здесь себя, на искание сего единого, избрали благую часть, яже не отымется от них во век. Когда у вас будут любопытствовать, что вы слышали с сего священного места, скажите, что вы слышали, яко едино есть на потребу, и что сие единое состоит в том, чтобы спасти душу свою, чтобы сохранить веру и совесть свою, чтобы приготовиться к смерти и страшному суду Божию, всех нас ожидающему; чтобы, наконец, слезами покаяния омыть, и делами милосердия убелить одежду души своей. А между тем, братия мои, сорадуясь восстановлению из развалин древней обители сей, обратите внимание на храм души вашей, и рассмотрите, не лежит ли и он в развалинах, не зарос ли волчцами и тернием, не витают ли в нём зловещие птицы и звери дикие. Ибо, что пользы для нас, если вокруг нас всё обновится, и восстанет из развалин, а мы, своими нравами, делами и жизнью, будем походить на брошенные всеми развалины? Что пользы для нас, если внешние храмы наши заблистают златом, и привлекут на себя взоры всех, а внутренний храм души нашей останется пустым, безмолвным и непроходимым? Посему-то, возвращаясь в домы ваши, обозрите свою жизнь и вникните в свою совесть. Кто найдёт внутри себя что-либо похожее на развалины, (а многие ли не найдут, если будут искать?), тот да возревнует о их восстановлении! Высочайший указ о сём давно подписан небесным Самодержцем: остаётся только каждому привести его над собой в исполнение!
